Промышленный переворот в Японии уже в 1870—1880 годах был ограничен относительной узостью внутреннего рынка, поэтому она всячески стремилась захватить внешние рынки. Кроме того, правительство к таким шагам подталкивала и военная идеология дворян-самураев, требовавших осуществления экспансии на Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии под лозунгом расширения жизненного пространства для Японии. Победа в русско-японской войне только усилила эти настроения в стране.

В начале XX века Япония активно готовилась к переделу мира, но вести самостоятельно какие-либо масштабные военные действия она еще не могла в силу своего недостаточного экономического развития, поэтому с началом Первой мировой войны Япония присоединилась к Антанте, т.е. к более сильной военной группировке. Поскольку основные военные действия шли в Европе, никакие силы не смогли помешать Японии достаточно легко захватить германские колонии: Шань-дунский полуостров в Китае, Маршалловы, Каролинские и Марианские острова в Тихом океане (позже, в 1919 году, Версальский мирный договор юридически закрепил эти территории за Японией, бывшей в числе стран-победительниц).

В 1915 году Япония предъявила Китаю ультимативный документ «21 требование», предусматривавший установление военного и экономического контроля Японии над основными жизненными центрами на китайской территории: железными дорогами, портами, важнейшими военными объектами, а также промышленной и коммерческой деятельностью Китая. В том же году был заключен японо-китайский договор, условия которого были особенно кабальными для Китая.

В этот же период Япония продолжала укреплять не только военные, но и экономические позиции в Китае, Корее, странах Юго-Восточной Азии. Японский экспорт, например, за годы Первой мировой войны увеличился

почти в четыре раза, а экспорт капиталов в Китай — почти в пять раз. Это привело к тому, что торговый и платежный баланс Японии превратился из пассивного в активный: в 1918 году положительное сальдо торгового баланса составляло почти 300 млн иен, а платежного — около 3 млрд иен. Золотовалютный запас увеличился с 350 млн иен накануне войны до более чем 2 млрд иен в конце 1919 года.

При подведении итогов Первой мировой войны, в которой Япония принимала незначительное участие, она добилась для себя больших преимуществ. Так, она получила право иметь такое же количество военных кораблей, как США и Англия, а также создавать новые военно-морские базы на островах Тихого океана. А это, в свою очередь, поощряло агрессивные устремления японского правительства на Дальнем Востоке.

Активное завоевание внешних рынков и рост военных заказов привели к быстрому развитию промышленности. За годы Первой мировой войны общая стоимость промышленной продукции (с учетом инфляции) выросла более чем в два раза, а стоимость продукции металлургии, машиностроения, химической промышленности — почти в три раза. Наиболее высокими темпами развивалась такая отрасль экономики, как судостроение: тоннаж судов, построенных в 1918 году, в восемь раз превышал уровень 1914 года. К концу войны японское судостроение вышло на третье место в мире.

За эти же годы в четыре раза повысилась энерговооруженность японской промышленности, в 1,6 раза увеличилось количество рабочих, занятых в промышленном производстве. Главным экономическим итогом военных лет можно считать превращение Японии из аг-рарно-индустриальной в индустриально-аграрную страну. В годы Первой мировой войны огромные доходы получили крупнейшие компании: «Мицуи», «Мицубиси», «Сумитомо», «Фудзи», «Ясуда» и др. Капиталы акционерных обществ увеличились в 2,5 раза.

Но трудящимся массам война принесла рост налогов и увеличение продолжительности рабочего дня. Повсеместно повысилась натуральная

арендная плата за землю, достигавшая порой 60—70% урожая риса. Резкое повышение цен на продовольствие (цены на рис по сравнению с довоенным уровнем возросли в шесть раз) вызвало в августе 1918 года так называемые рисовые бунты, продолжавшиеся два месяца. Всего в этих бунтах приняло участие около 10 млн человек.

После окончания Первой мировой войны экономика Японии столкнулась с целым рядом сложным проблем. Так, на внешних рынках возобновилась конкуренция между ведущими мировыми державами, с которыми Япония соперничать не могла. В частности, в Китае вновь усилилось влияние крупных корпораций США, заставивших Японию признать принцип «открытых дверей» в торговле с Китаем, после чего китайский рынок перестал быть вотчиной Японии.

В результате японская экономика понесла значительные потери. В течение 1920—1921 годов японский экспорт сократился на 40%, импорт — на 30,9%, уровень промышленного производства снизился на 20%. Это падение экономических показателей свидетельствовало о том, насколько непрочными являлись последствия военного бума'.

Японские промышленники начали поиск других вариантов развития экономики, что привело к оживлению и промышленному подъему 1924— 1928 годов. В этот период в два раза увеличилось производство чугуна и стали. Удельный вес промышленной продукции в ВВП был более чем в два раза выше, чем сельскохозяйственной (7,7 и 3,5 млрд иен соответственно). Завершилось становление отечественного машиностроения как особой отрасли. В легкой промышленности ведущее место по-прежнему занимало фабричное производство хлопчатобумажных тканей. К концу 1920-х годов продукция японских хлопчатобумажных предприятий могла успешно конкурировать на мировых рынках с английскими товарами.

1 Одним из страшных испытаний, обрушившихся на Японию, было землетрясение 1 сентября 1923 г. в районе городов Токио и Иокогамы. Эта катастрофа унесла жизнь 140 тыс. человек, материальные потери оценивались в 5 млрд иен.

В 1920-х годах в японской экономике особенно быстро шел процесс концентрации производства и капитала. В 1929 году на крупные предприятия

(50 и более работников) приходился 61% всей промышленной продукции. На предприятиях с численностью свыше тысячи человек были заняты 20% японских рабочих. В конце 1920-х годов 388 крупнейших японских компаний (с капиталом более 10 млн иен каждая) по уровню концентрации капитала практически сравнялись с ведущими компаниями западных стран.

Во время Первой мировой войны и в первые послевоенные годы значительно усилилась роль крупных объединений в форме семейных концернов — дзайбацу. Но в отличие от западных корпораций эти концерны формировались в основном не на основе рыночной конкуренции и концентрации капитала, а за счет использования особых торгово-промышленных привилегий, полученных от государства. Почти все дзайбацу основывались на родственных, клановых связях, что делало их совсем непохожими на западные фирмы. Акции таких концернов почти не продавались на открытом рынке, а распространялись среди учредителей компаний и членов их семей.

Как правило, все дзайбацу были многопрофильными. Так, концерн «Мицубиси» в 1920-х годах контролировал почти 120 компаний с общим капиталом в 900 млн иен. В состав этого дзайбацу входили железнодорожные, электротехнические, судостроительные, металлургические, бумажные и другие предприятия из различных отраслей промышленности. Такой же универсальностью отличались концерны «Мицуи», «Сумитомо», «Ясуда» и др.

Все дзайбацу были тесно связаны с государством, которое по-прежнему играло важнейшую роль в экономике, обеспечивая компании щедрыми инвестициями. Государству, в свою очередь, принадлежало множество предприятий в машиностроении, судостроении, оно контролировало значительную часть внешней торговли. Общий уровень развития казенных предприятий был гораздо выше, чем частных. Среди крупнейших

собственников страны был сам император Японии: ему принадлежали акции различных компаний на сумму в 500 млн иен. Но промышленный подъем 1920-х годов также оказался непродолжительным. Уже в конце 1929 года Япония была втянута в мировой экономический кризис, который привел в 1931 году к сокращению промышленной продукции в стоимостном выражении на треть, экспорта — почти в два раза; в стране насчитывалось более 10 млн человек полностью или частично безработных. В наибольшей степени кри-зис затронул судостроение, угольную, металлургическую, хлопчатобумажную отрасли промышленности.

Особенно тяжелыми были последствия кризиса в аграрном секторе. В связи с падением цен общая стоимость валовой сельскохозяйственной продукции снизилась с 3,5 млрд иен в 1929 году до 2 млрд в 1931 году (или более чем на 40%), что привело к массовому разорению крестьян, к голоду среди сельских жителей и обострению социальных противоречий в деревне.

Сокращение экспорта больно ударило по традиционной японской отрасли — шелководству. В то время как цены на сельскохозяйственную продукцию в целом снизились за 1929—1931 годы на 47%, цены на шелковичные коконы упали в 3,5 раза.

Правящие круги Японии стали искать выход из создавшегося в годы кризиса затруднительного для них экономического и политического положения прежде всего в подготовке и развязывании новой войны. Крупным шагом в этом направлении явилась предпринятая японской военщиной осенью 1931 г.— в разгар кризиса — оккупация Северо-Восточного Китая (Маньчжурии). Авантюры японской военщины в Северо-Восточном Китае сопровождались реорганизацией и укрупнением японских вооружённых сил. Численность японских вооружённых сил, составлявшая до вторжения в Северо-Восточный Китай 230 тыс., возросла к 1936 г. до 380 тыс-2 До 1931 г. японская армия в техническом отношении значительно уступала армиям других империалистических держав: США, Англии, Франции и т. д. Принятие правящей кликой Японии курса на развязывание войны

на Дальнем Востоке повлекло за собой поспешную модернизацию японских вооружённых сил. За период с 1931 по 1936 г. в армии были созданы такие отсутствовавшие прежде рода войск, как танковые полки, мотомеханизированные части, химические батальоны. Значительно усилилась техническая оснащённость армии. К 1937 г. Япония по насыщенности своих пехотных дивизий артиллерийским вооружением почти догнала Англию и США и превзошла Францию, причём на вооружении Японии были приняты новые виды орудий. С 1930 по 1936 г. количество зенитных орудий в японской армии возросло с 48 до 288, число танков — с 120 до 1 000, число самолётов — с 600 до 1 500.

Не меньшее внимание обратила японская военщина на укрепление военно-морских сил. В нарушение обязательств, взятых Японией по Лондонскому соглашению об ограничении морских вооружений, происходило увеличение японских военно-морских сил сверх установленных лимитов. На международной морской конференции 1935—1936 гг. Япония открыто потребовала «паритета» в морских вооружениях с США и Англией и, получив отказ, покинула конференцию. За этим последовал дальнейший рост японского военно-морского флота, укрепление военно-морских баз Японии и скрытое строительство новых баз на «подмандатных» островах Тихого океана. Авантюры японской военщины в Северо-Восточном Китае, осуществлявшиеся с полного ведома и одобрения всего правящего лагеря, создали военно-инфляционную конъюнктуру, которая, как указывал И. В. Сталин, явилась в Японии «главной и решающей силой некоторого оживления некоторых, главным образом, военных отраслей промышленности» .

2. Усиление милитаризации. Курс на войну.

Со времени оккупации Северо-Восточного Китая в Японии началось форсированное развитие военного производства, которое стимулировалось военными заказами правительства, приносившими японским монополиям наивысшие прибыли. За 1932—1936 гг. японские концерны получили от правительства военные заказы на металл, промышленное оборудование, вооружение и т. п. на огромную сумму в 5,5 млрд. иен. В результате военно-инфляционной конъюнктуры промышленное производство в Японии составило в 1936 г. 150% по сравнению с уровнем 1929 г. В связи с ростом военного производства продукция тяжёлой промышленности по отношению ко всей промышленной продукции возросла с 38,2% в 1930 г. до 57,8% в 1937 г. Выплавка стали в 1937 г. возросла по сравнению с 1929 г. с 2,3 млн. г до 5,8 млн. т. Выплавка чугуна — с 1,1 млн. т до 2,4 млн. т. Добыча каменного угля за тот же период увеличилась с 33,9 млн. т до 45,3 млн. г. Производство алюминия, отсутствовавшее вообще в Японии в 1929 г., к 1937 г. достигло 14 тыс. г. Производство электроэнергии увеличилось за указанные годы с 13 млн. квтч до 27 млн. квтч. Число зарегистрированных статистикой фабрично-заводских рабочих с 1932 по 1936 г. возросло с 1,7 млн. человек до 2,6 млн. человек. Военно-инфляционная конъюнктура обеспечила японскому империализму не только выход из кризиса, но и сравнительно быстрое выдвижение Японии в число крупных индустриальных держав.

С разгромом центральных органов Японской компартии демократические силы Японии оказались без твёрдого централизованного политического руководства, но их тяжёлая борьба с фашистской реакцией продолжалась. Отдельные рабочие профсоюзы, крестьянские союзы, студенческие организации, представители прогрессивной интеллигенции вновь и вновь стремились объединить свои силы для отпора надвигавшейся фашистской реакции. Крупную роль в организации сопротивления рабочего класса наступлению реакции сыграл в те годы созданный в 1934 г. при участии отдельных коммунистов левый профсоюзный центр Родо кумиай дзэнкоку

хёгикаи.

Особую остроту приняла в первой половине 30-х годов классовая борьба в деревне. Если в 1933—1936 гг. забастовочная борьба в городах из-за массовых полицейских репрессий несколько снизилась (по числу забастовок и их участников) по сравнению с 1929—1931 гг.2, то в деревне в связи с затянувшимся аграрным кризисом классовая борьба развернулась ещё шире. В 1936 г. число арендных конфликтов достигло ещё небывалого уровня — в этом году в стране произошло 5,5 тыс. конфликтов.

В авангарде крестьянского движения стало в тот период созданное в 1932 г. левое объединение крестьянских союзов — Дзэнкоку кайги. Дзэнкоку кайги выступало в те годы за прекращение интервенции в Китае, за ликвидацию реакционных фашистских законов, за передачу земли в руки крестьянства. Во время арендных конфликтов крестьяне вывешивали на улицах деревень плакаты и собирали митинги протестов перед окнами помещичьих домов. В ряде случаев эти конфликты сопровождались кровопролитными столкновениями и убийствами. На движение народных масс власти отвечали дальнейшим усилением полицейских репрессий. Так, например, в одной лишь префектуре Нагано было арестовано в 1933 г. 230 учителей по обвинению в симпатиях к коммунизму. В той же и соседних префектурах в 1935 г. полиция арестовала около 400 крестьян, обвинённых в создании тайных заговорщических организаций с целью поднятия крестьянских восстаний.

Чем ожесточённее становилась классовая борьба в стране, тем более реакционные формы принимала политика правящих кругов. Даже те жалкие лоскутки буржуазного демократизма, которыми прикрывался в предшествующие годы деспотизм абсолютной монархии, стали со времени кризиса помехой для правящей верхушки в борьбе с революционным движением. Вот почему если прежде фашистские идеи выдвигались лишь оппозиционными правительству политическими группировками господствующих классов, то с началом агрессии в Северо-Восточном Китае планы фашистских реформ

государственного строя Японии постепенно стали получать поддержку наиболее влиятельных представителей правящей олигархии. Результатом этого явилось падение роли парламентских партий в политической жизни Японии. С 1932 г., после убийства премьера Инукаи, прекратилось существование так называемых «партийных» кабинетов, формировавшихся лидерами парламентского большинства. Поручения на сформирование кабинетов стали получать лишь представители военно-бюрократических кругов. В кабинетах Сайто и Окада, находившихся у власти в 1932—1936 гг., лидеры фашистской военщины играли всё более и более активную роль.

Военно-инфляционный бум привёл к обогащению японской империалистической буржуазии. В течение 1932— 1936 гг. общая чистая прибыль японских акционерных компаний, учтённых статистикой, увеличилась с 490 млн. иен до 1,1 млрд. иен, т. е. более чем в 2 раза. Чистая прибыль владельцев промышленных предприятий по отношению к капиталу возросла с 5,2% в 1930 г. до 16,1% в 1936 г. Таковы были первые плоды, которые принесли японской буржуазии оккупация Северо-Восточного Китая и военные приготовления к новым актам агрессии,.

Чем дальше развёртывалась гонка вооружений в Японии, тем агрессивней становилась внешняя политика японского империализма.

Вслед за захватом Северо-Восточного Китая японская агрессия распространилась в 1932—1936 гг. на территорию других районов Китая. Под сапогом японских оккупантов оказались китайские провинции: Жехе, Чахар и Хэбей. Японские правящие круги ставили своей целью аннексию оккупированных районов Китая. Чтобы ослабить противодействие этому других держав, Япония провозгласила образование фиктивного государства Маньчжоу-Го. Созданное японцами правительство Маньчжоу-Го во главе с «императором» Пу-И стало марионеткой японских генералов и чиновников. Японская военщина сохранила в своих руках всю полноту власти, оставив за собой «охрану» этой новоиспечённой «империи».

Вооруженные силы японцев жестоко подавляли борьбу китайского народа

за освобождение своей земли из-под власти оккупантов. В ряде оккупированных районов Китая зверствовали японские карательные отряды, стремившиеся подавить развёртывавшееся там партизанское движение. Города и сёла Маньчжурии и других примыкавших к ней территорий Китая были залиты кровью десятков тысяч китайских патриотов.

Под охраной японских штыков в оккупированных районах Китая развернули небывало бурную деятельность японские концерны (полуправительственный концерн ЮМЖД, концерн Мангё и ряд других), осуществлявшие хищническую эксплуатацию китайского населения и разграбление китайских национальных богатств. Все более или менее крупные китайские промышленные предприятия, железные дороги, а также огромные земельные массивы перешли в собственность японских империалистов. Экономическая жизнь в оккупированных районах оказалась поставленной в полную зависимость от японской военной экономики. Одновременно началось последовательное установление монопольного господства Японии над рынками Северо-Восточного Китая. Так, если в 1931 г. Японии принадлежало лишь 43% маньчжурского экспорта, а всем прочим странам — 57%, то к 1938 г. доля Японии возросла до 78%, а доля других стран упала до 22% \ Захват Японией маньчжурских рынков ущемлял экономические интересы конкурировавших с Японией в Китае других империалистических хищников: США, Англии, Франции и т. д.

Усиливая милитаризацию экономики, японское правительство постоянно повышало степень ее государственного регулирования. В 1931 году был принят закон о принудительном картелировании главных отраслей промышленности. Одновременно увеличивались государственные военные расходы, удельный вес которых в японском бюджете в 1937-1938 годах достиг 70-80%. Начиная с 1933 года государственный бюджет имел ежегодный многомиллиардный дефицит, покрываемый ничем не обеспеченной эмиссией бумажных днег.

Военная направленность правительственного курса способствовала

развитию отраслей, непосредственно связанных с поставками для армии и флота. Крупнейшие компании, работавшие по военным заказам, зачислялись в разряд «выделенных». При этом им предоставляли значительные привилегии при получении кредитов, сырья, рабочей силы и др.

К193 9 году производство оружия и военных материалов выросло почти в пять раз по сравнению с 1925 годом (к примеру, за 1931—1938 годы выпуск промышленной продукции в целом увеличился лишь в 1,6 раза). В этот период производство грузовых автомашин и самолетов выделилось в особую отрасль. За 1929-1938 годы доля тяжелой промышленности в общем объеме промышленной продукции увеличилась с 32,2 до 60,8%.

В 1938 году был принят закон о всеобщей мобилизации нации, по которому правительство и получало право осуществлять контроль и регулировать цены, прибыль, заработную плату, инвестиции в различных отраслях; одновременно в стране были запрещены забастовки и другие формы социального протеста трудящихся. Рабочий день официально был ограничен 12-14 часами, но фактически на большинстве предприятий он продолжался 14-16 часов. Непрерывная инфляция сопровождалась ростом цен и снижением реальных доходов населения.

Перед Второй мировой войной реальная заработная плата японских рабочих была в шесть раз ниже, чем в США, и в три раза — чем в Англии. При этом заработная плата женщин составляла от 1/3 до 1/2 от мужской. В 1940 году были ликвидированы профсоюзы. Взамен была создана Патриотическая промышленная ассоциация Великой Японии, находившаяся под контролем государства.

Вместе с военной экспансией в 1930-х годах усилилось и экономическое наступление Японии на внешнем рынке. Правительство щедро поощряло фирмы, производившие продукцию на экспорт. В страны Латинской Америки, Австралию, Индонезию, США осуществлялись поставки японской продукции по демпинговым ценам. К примеру, в 1935 году Япония по экспорту хлопчатобумажных тканей обогнала Англию, которая прочно

удерживала первое место в этой области почти 150 лет. Исключительно на экспорт шли велосипеды, часы, радиоприемники, швейные машины — их производство в Японии было налажено в 1930-х годах.

Помимо экспорта товаров Япония активно наращивала вывоз капиталов в страны Юго-Восточной Азии, одни из которых входили в состав Британского содружества, а другие находились в сфере интересов Голландии, Франции, США. Все это объективно вело к обострению экономических и политических противоречий между Японией и ведущими промышленно развитыми странами.

Однако правящие круги этих стран придерживались по отношению к Японии политики «Восточного Мюнхена». В частности, американские корпорации помогали становлению японской алюминиевой промышленности, предоставляли большие кредиты для развития машиностроения. Обладая относительно бедными природными ресурсами, Япония была вынуждена закупать в огромных количествах важнейшие виды продукции военно-стратегической направленности: нефть и нефтепродукты, черные и цветные металлы, автомобили, самолеты и запасные части к ним, до 80% необходимого железного и стального лома и др. Основная масса этих товаров поступала из США.

Все это делалось в расчете на то, что военная машина Японии будет нацелена в первую очередь на советский Дальний Восток. И действительно, японская армия спровоцировала прямые военные столкновения с Советской Армией у озера Хасан (1938) и на реке Халхин-Гол в Монголии (1939), где потерпела ощутимое поражение. После этого Япония изменила свои планы и стала готовиться к войне со странами, еще недавно являвшимися ее покровителями. В 1936 году она подписала Антикомин-терновский пакт с фашистской Германией, а 27 сентября 1940 года — Тройственный пакт с Германией и Италией («Ось Берлин—Рим—Токио»).

1 сентября 1939 года фашистская Германия напала на Польшу. Началась Вторая Мировая война, ради которой и претворялась в жизнь милитаризация

Заключение

В связи с тем, что все сферы народного хозяйства страны были подчинены милитаризации и фашистскому режиму, удалось несколько оживить экономику, но это касалось, прежде всего, отраслей военного производства и тяжелой промышленности. За счет их развития также была сокращена безработица. Но при этом углубились народнохозяйственные диспропорции, сократился объем внутреннего рынка, постоянно растущие военные расходы расшатывали финансовую систему. Продолжение политики милитаризации экономики загоняло страну в хозяйственный тупик. Эта специфическая военная экономика стала разрушаться лишь по мере того, как начали выходить из-под контроля оккупированные страны и территории.