Интеграционные процессы среди развитых и приближающихся к ним в своем развитии стран ныне явно активизируются. Однако никакому другому региону планеты не удалось до сих пор так далеко зайти в объединении, как Европе. Там уже приступили к решению краеугольной проблемы экономической интеграции - введению единой валюты с постепенным отказом от национальных денежных единиц.

Весь мир с особым вниманием наблюдает за всеми перипетиями этого процесса, так как именно от его исхода в конечном счете зависит архитектура общечеловеческого социума завтрашнего дня - будет ли мир, как сегодня, однополюсным или превратится в многополюсное образование, сохранится ли лидирующая роль европейской цивилизации или центральным вектором развития будет другой путь и так далее. Осуществление этого проекта представляет особую важность еще и потому, что в случае его успеха примеру Европы могут последовать и другие интегрирующиеся регионы. В частности, на африканском континенте разрабатывается идея введения афро; обсуждается тема создания валютного блока вокруг иены; повышается интерес к теории оптимальных валютных зон в странах СНГ, что показала недавняя конференция представителей центральных банков, валютных и фондовых бирж государств СНГ. Поэтому мировая пресса внимательно следит за тем, как ведет себя евро – самая молодая валюта Земли. Любые колебания ее курса вызывают поток публикаций с подробным анализом и порой самыми противоречивыми и неожиданными выводами и прогнозами. Уже сейчас можно сказать, что «эпоха доллара» уже закончилась. Об этом свидетельствуют почти все последние курсы валют крупнейших Мировых банков. Это связано не только с нарастающим в последнее время экономическим кризисом в экономике Соединенных Штатов, но, прежде всего, с возрастанием роли Единой Европы на международной арене.

Однако не все так гладко в становлении евро, как может показаться на первый взгляд. Процесс объединения Европу довольно долгий и непредсказуемый. Совершенно неизвестно, когда он закончится, и закончится ли вообще. Подобные процессы, как правило, проходят с переменными успехами. Многие называют Единую Европу прототипом СССР. Однако все прекрасно помнят, чем всё начиналось, и чем кончилось. Поэтому руководителям государств Европы надо быть осторожными в выборе стратегии поведения с союзными странами, так как от этого зависит судьба всей Европы, а может быть и Мира в целом.

Пока же попробуем проследить, как все начиналось, и сделать некоторые прогнозы относительно будущего Европы.

2. Исторические предпосылки создания европейской валютной системы.

С древних времен до наших дней Европу сотрясают войны и конфликты, связанные с переделами сфер влияния, распадами и слияниями государств. До образования феодализма на территории Европы установился упадок и разобщенность, связанные с постепенным уходом от языческой культуры. В это время были нарушены прежние экономические, торговые и политические связи, различные национальные общины жили независимо друг от друга. Главной проблемой была безопасность из-за постоянных набегов кочевников, мусульман и викингов. В результате разрушения традиционных экономических связей с Римской империей Европа превратилась в замкнутое экономическое пространство. После утверждения феодальных порядков в результате укрепления оборонительных и наступательных сил в основу экономики были положены три правила: феодал был обязан нести военную службу; он имел право на земельный надел; он подчинялся непосредственно своему сюзерену. Возник союз государства и христианской церкви.

Отныне Европейские государства не только обеспечили свою безопасность от внешних нападений, но и смогли перейти к завоеваниям новых территорий. Одновременно было положено начало разрушительным военным столкновениям внутри Европы. Для этого монархи создавали дорогостоящие банды наемников, не признававших никакой дисциплины. Эти же наемники использовались крупными торговыми компаниями для борьбы с покоряемыми народами Африки и Азии. К середине ХVI в. обозначились границы государств нового типа, с нефеодальным типом власти. Дорогостоящие войны, носившие религиозный характер, подрывали развитие экономики. Банды мародеров опустошили Европу; в морях и океанах бесчинствовали пираты. Первой начала менять это положение Голландия, которая создала профессиональную армию. Ее примеру последовали Франция и Англия.

С этих пор экономика и политика слились воедино, поскольку расходы на содержание армий привели к созданию государственных аппаратов и налоговых систем. В результате возник стабильный порядок, основанный на военно-политическом равновесии. Это обусловило экономическое развитие, создание новых типов производств, основанных на наемной рабочей силе.

В дальнейшем Европу сотрясали Французская революция и последовавшие за ней войны Франции с другими государствами; деятельность Наполеона, приведшая к захвату практически всех стран, кроме Англии и России. К первой половине ХIХ в. после разгрома наполеоновской армии начала выстраиваться новая общеевропейская система. Она должна была обеспечивать недопущение революционных движений. Однако консервативность Священного Союза Австрии, Пруссии и России вошла в противоречия с бурным развитием действительности - технической революцией, появлением нового буржуазного класса. Период до первой мировой войны характеризовался видимостью спокойствия; накопившиеся разногласия привели к тому, что война 1914-1918гг. прошла с невиданным ранее масштабом разрушений и завоеваний. Одним из ее результатов стало установление нового порядка на территории России, ее обособление от других государств.

С новой силой возрождались идеи интеграции Европы. В течение многих веков они обсуждались христианской церковью, позднее, с расколом католиков и протестантов, "европейская идея" приобрела антивоенный оттенок, ей посвятили свои труды многие известные философы и ученые тех времен. В результате второй мировой войны эти идеи стали претворяться в действительность, в первую очередь, из-за реальности угрозы со стороны СССР.

3. Начало объединения Европы и попытки валютной интеграции после II мировой войны: удачи и кризисы.

Исторически, началом Европейской валютной интеграции принято считать создание Европейского Платежного Союза в сентябре 1950г. Однако, на самом деле, истоки ЕПС были иными. В условиях нехватки поступлений твердой валюты Союз должен был увеличить платежный потенциал отдельных стран путем координированного использования излишков, возникавших в торговле с одними странами, для покрытия дефицитов в торговле с другими странами. В будущем он должен был подготовить введение свободной конвертируемости валют, после чего необходимость в нем отпадала. Первый кризис внутри ЕПС произошел вскоре после его создания и был связан с дефицитом платежного баланса ФРГ, который не мог быть покрыт из-за недостатка золотовалютных резервов. В результате действий правления ЕПС, в частности, выдачи ФРГ специального стабилизационного кредита и динамичного регулирования импорта, дефицит платежного баланса страны был преодолен уже к концу 1951г. Впоследствии ЕПС успешно ликвидировал аналогичные ситуации, затронувшие Великобританию, Францию и Нидерланды.

Когда страны-члены ЕПС накопили достаточные золотовалютные резервы, их зависимость от Платежного союза резко снизилась. Появились предпосылки для введения конвертируемости национальных валют. Это не явилось следствием стремления к европейской интеграции, наоборот, цели интеграции - прямо противоположные: не развитие суверенитета отдельных государств, а их объединение и введение единой валюты, которая заменила бы национальные платежные средства. Таким образом, появились некоторые разногласия между стремлениями к сильному суверенитету и к единой Европе. Вслед за подписанием в марте 1957г. Римского договора о создании Европейского экономического сообщества в конце 1958г. 18 государств-членов Европейского платежного союза договорились о его роспуске. Отсутствие внимания валютной политике при создании ЕЭС объясняется господством Бреттон-Вудской системы, которая обеспечивала стабильность валютных отношений; с введением конвертируемости валют западноевропейских государств эта система заработала в полную силу. Ее непоколебимость в те годы не обсуждалась.

Устои Бреттон-Вудской системы оказались нестабильными, поскольку фиксированные валютные курсы не соответствуют рыночным принципам; изменения обменных курсов должны отражать изменения реальной экономики. В 60-е гг. произошел ряд девальваций и ревальваций. Нестабильность стала препятствовать дальнейшему экономическому росту в станах ЕЭС. Особенно больно она ударяла по сельскохозяйственному рынку из-за изменений цен на продукцию. По результатам собрания в Гааге в 1968г. была создана группа П. Вернера, которая в октябре 1970г. представила свои предложения: они включали постепенное введение конвертируемости национальных валют, либерализацию движения капиталов; окончательной целью ставилась замена национальных валют единой валютой. Предложения членов группы столкнулись с неоднозначной реакцией правительств стран-членов ЕЭС. Резкое осложнение ситуации на валютных рынках в 1971г. сделало невыполнимой идею валютного союза.

Противоречием в плане Вернера было базирование на Бреттон-Вудской системе и долларе и одновременном желании создать самостоятельный экономический и валютный союз. В 1971г. США полностью отказались от размена долларов на золото, что привело к мировому валютному кризису и заставило искать другие пути модернизации валютной системы. В марте 1972г. ЕЭС объявило о введении системы "змеи внутри тоннеля", при которой колебания западноевропейских валют по отношению к доллару были ограничены узкими пределами.

История существования этого соглашения в 1972-1979гг. непоследовательна; участники то присоединялись, то выходили из него. Считается, что этот эксперимент был неудачным из-за глобальных изменений в мировой экономике. В эти годы произошел мировой энергетический кризис, снизился курс американского доллара; экономическая политика европейских государств была различна из-за разных инфляционных ожиданий и прогнозов, реальные размеры инфляции были неодинаковыми.

За первые 30 лет экономической интеграции был накоплен разносторонний опыт. Если в первые годы принцип первичности глобальной валютной системы над европейской был успешно реализован в ЕПС, то основанные на нем же план Вернера и "валютная змея" не смогли утвердиться. Необходимо было немедленно найти иной вариант реализации европейской валютной системы, который бы уравновесил национальные и интеграционные интересы государств.

4. Европейская валютная система: первый шаг к истинной валютной интеграции.

Инициаторами создания ЕВС были канцлер ФРГ Гельмут Шмидт и президент Франции Валери Жирак д'Эстена, которые представили эту идею главам других государств Европейского Союза в апреле 1978г. в Копенгагене. Соглашение о создании ЕВС вступило в силу 13 марта 1979г.; из девяти стран-членов ЕС к нему не присоединилась только Великобритания. Созданием ЕВС страны Европы провозгласили независимость от глобальной валютной системы, впервые решив самостоятельно определять свою валютную политику. Вместо ориентации на доллар они решили ориентироваться на стабильность своих валют. Нормальным состоянием стало стабильное соотношение паритетов валют, оно могло пересматриваться только при крайней необходимости, по решению Комиссии европейских сообществ и государств-участников. Была введена коллективная расчетная единица - ЭКЮ, курс которой определялся исходя из курсов национальных валют стран-участниц. В механизме расчетов использовались параллельно и национальные валюты, и ЭКЮ. Таким образом, государства-участники в области политики валютных отношений впервые пошли на такое движение от национального суверенитета к коллективному взаимодействию.

ЭКЮ был обеспечен средствами в размере 20% золотовалютных резервов стран-участниц, которые вносились в обмен на эквивалентное количество ЭКЮ на депозиты в Европейский фонд валютного сотрудничества.

Основными направлениями действий члены ЕВС обозначили поддержание рыночных курсов национальных валют с помощью валютных интервенций, привлечение ресурсов для нормализации платежных балансов, регулирование процентных ставок и бюджетного дефицита для защиты курсов валют; в крайних случаях допускалось ужесточение контроля за движением капитала, замораживание цен и доходов.

Рис.1. Удельные веса участвующих в «корзине» ЭКЮ валют*.

Со временем стало ясно, что первоначальные планы не были полностью реализованы, в частности, не был создан Европейский валютный фонд, который должен был объединять все действия в рамках ЕВС. Государства не всегда придерживались единой, основанной на паритете ЭКЮ, экономической политики. В течение 13 лет существование ЕВС было довольно успешным. Эти годы подразделяются на три периода:

- с момента вступления в силу соглашения до марта 1983г. - начался спокойно, но поддержание экономического роста в Западной Германии привело к ослаблению марки. В этот период произошло 7 пересмотров центральных курсов. Одной из причин пересмотров стал второй энергетический кризис 1979-1980гг., результатами которого были всплеск инфляции, рост дефицитов платежных балансов, падение промышленного производства и рост безработицы. Вообще часто эти пересмотры проходили на фоне политических событий, в частности - смены власти, которые влекли за собой корректировки политики государства, например - победа на выборах социалиста Франсуа Миттерана в мае 1981г;

-март 1983 - январь 1987г. - в этот период произошло 4 пересмотра центральных курсов. В целом этот этап был гораздо более спокойным;

* Рассчитано на основе текущих центральных курсов после 25 ноября 1996 года.

-январь 1987 - сентябрь 1992г. В этот период были расширены кредитные возможности ЕВС, установлены новые пределы колебаний итальянской лиры; к ЕВС присоединились испанская песета, английский фунт стерлингов и португальский эскудо. После односторонних привязок к ЭКЮ своих валют Норвегией, Швецией и Финляндией в 1990-91гг. в течение пяти с половиной лет корректировка центральных курсов не потребовалась. Этот этап стал эпохой расцвета ЕВС. Были заложены предпосылки прочной валютной стабильности в рамках ЕВС, что особенно проявилось во время паники на Нью-йоркской бирже в "черный понедельник" 19 октября 1987г. - необходимость в изменении обменных соотношений западноевропейских валют не возникла;

Успех ЕВС произошел и благодаря внешним обстоятельствам. Изменение их в дальнейшем вместе с непринятием необходимых мер правительствами стран принесло ЕВС серьезные испытания.

5. Экономический и валютный союз. Введение Евро.

Вторая половина 80-х годов характеризуется беспрецедентным подъемом объединяющейся Западной Европы. В то же время валютная интеграция отставала от сотрудничества в экономике. Стабильность ЕВС давала почву ожиданиям перерастания ее в экономический и валютный союз, отличавшийся от ЭВС большей степенью интеграции. В апреле 1989г. комитет Делора, в который входили управляющие центральными банками стран-членов ЕС, три независимых эксперта и представитель Комиссии ЕС, представил доклад, в котором высказался за скорейшее введение единой валюты на заключительном этапе создания ЭВС. К этому времени правительства стран-членов ЕС пришли к согласию о продолжении интеграции и, в частности, созданию ЭВС. Доклад комитета Делора был принят единогласно. Правда, его критиковали за излишнюю преемственность с докладом Вернера, ключевые положения которого, например - конвертируемость валют, давно стали свершившимся фактом. Однако эта преемственность и некоторая архаичность определений и помогли единогласному принятию доклада правительствами стран Европы, которая традиционно неохотно идет на изменение сложившихся устоев.

В июне 1989г. состоялся Маастрихтский саммит, на котором были приняты два основных организационных предложения, высказанных комитетом Делора: начать первый этап перехода к экономическому и валютному союзу с 1 июля 1990г. и созвать межправительственную конференцию для выработки изменений к основополагающим договорам, без которых дальнейшее продвижение было бы невозможным. Участники конференции выдвинули требования, соблюдение которых являлось обязательным для вступления в ЭВС: об ограничении бюджетных дефицитов до 3%, а государственного долга до 60% ВВП.

Три этапа становления ЭВС.

Первый этап - прошел с 1 июля 1990г. до 31 декабря 1993г. В эти годы были проведены все подготовительные мероприятия, необходимые в силу Маастрихтского договора о Европейском Союзе. Были устранены ограничения на свободное движение капиталов внутри ЕС и между ЕС и другими странами.

Второй этап - с 1 января 1994г. до 31 декабря 1998г. - посвящен дальнейшей подготовке к введению единой европейской валюты. Был учрежден Европейский валютный институт. Принято законодательство об ограничении финансирования государственного сектора, отменен привилегированный доступ предприятий и организаций государственного сектора к средствам финансовых институтов. Кроме того, были приняты меры для соблюдения ограничений, накладываемых на дефицит бюджета и государственный долг. Центральные банки получили там, где это необходимо, окончательную уставную независимость от их правительств. 2 мая 1998г. Совет ЕС принял решение о том, какие из государств допускаются к переходу на евро с начала третьей стадии становления ЭВС.

Третий этап начался с 1 января 1999г. и продолжился до 1 июля 2002г., после чего евро окончательно превратился в единственное законное платежное средство для всех стран - участниц его зоны. Теперь твердо и окончательно фиксируются обменные курсы между евро и национальными валютами стран-участниц ее зоны. Евро становится их общей валютой, заменяя ЭКЮ в отношении 1:1. Начинает свою деятельность Европейская система центральных банков, которая будет поощрять внедрение евро на международных валютных рынках. Оптовые сделки с евро на открытом рынке для банков доступны с 1 января 1999г., розничные - после 1 января 2002г. Выпуск долговых обязательств государственных органов с 1 января 1999г. производится только в евро. Предприятия вправе проводить расчеты в евро с 1 января 1999г. Частные лица смогут использовать монеты и банкноты евро с 1 января 2002г., когда начнется их выпуск в обращение, одновременно с изъятием из оборота национальных денежных знаков.

Европейский центральный банк.

Управляющий совет Европейского центрального банка является частью Европейской системы центральных банков. В его подчинении находятся управляющие наднациональными центральными банками, члены исполнительной дирекции. ЕЦБ направляет деятельность национальных центральных банков и своих уполномоченных контрагентов.

Главной целью Европейской системы центральных банков является поддержание стабильности цен. Для этого в ее обязанности включена денежно-кредитная политика ЭВС, валютные операции с третьими странами, хранение и управление ликвидными международными резервами стран-участниц, обеспечение бесперебойной работы платежных и расчетных систем. Единственными акционерами Европейского центрального банка являются национальные центральные банки. Создание ЕЦБ является важным шагом в движении к единой Европе. Он, как и национальные центральные банки в настоящее время, должен быть независимым от политической власти, и обладать достаточной свободой. Полномочия передаются ЕЦБ от национальных правительств, при этом у этих правительств остается немного способов влиять на денежно-кредитную политику. Реальной власти на оперативное управление банком у них нет. Это может затруднять работу, если национальные интересы встанут вразрез с политикой ЕЦБ, в таком случае возможно возникновение ситуации, выход из которой произойдет по принципу "все или ничего", станет возможным выход участников из экономического и валютного союза. В то же время независимость ЕЦБ необходима для деполитизации валютно-финансовой сферы: по опыту прошлых десятилетий известно, что политика часто оказывала негативное, плохо предсказуемое с экономических позиций влияние.

Центральному европейскому банку необходимо завоевать свою легитимность, для этого требуется, по меньшей мере, успешно бороться с инфляцией, не оказывая при этом отрицательного влияния на производство товаров и услуг.

При определении типа построения модели ЕЦБ создатели имели выбор между американской и германской моделями денежно-кредитной политики. В результате ЕЦБ первоначально должен был получить главную черту германской модели: стабильность цен, поддержание их возможно более низкого уровня превалируют над остальными целями. По требованию Европейского валютного института, ежегодные темпы инфляции не должны превышать 2%. В отличие от США, германская модель основана на минимальных нормах резервирования и редких операциях на открытом рынке для уменьшения колебаний ликвидности, стабильности процентных ставок. Недостатками такой модели является фактическое обложение банков дополнительным налогом в случае, если процент по резервным вкладам не выплачивается или существенно ниже рыночного; возникает желание снизить в отчетности итоги за прошедший период, чтобы снизить потери от высоких норм резервирования при низких нормах процента.

В результате летом 1998г. было принято решение о совмещении германской и американской моделей. Вводится обязательное резервирование, однако активы менее 100 тыс. евро освобождаются от него, а для более крупных норма резервирования составит 2%. На резервы будут начисляться проценты. Поддержка стабильных цен может осуществляться как регулированием краткосрочных процентных ставок, так и промежуточным регулированием денежной массы. Эти меры характеризуются сложной предсказуемостью воздействия на экономику в каждом конкретном случае, однако ЕЦБ заявил, что будет использовать положительный опыт центральных национальных банков.

6. Год Евро.

Теперь более подробно остановимся на периоде становления Евро. Когда под грохот новогодних фейерверков 1 января 1999 года в финансовой столице континентальной Европы Франкфурте-на-Майне была представлена новая валюта – евро, она стоила 1,17 американского доллара. А год спустя – 0,97 доллара, то есть потеряла более 20% своей стоимости. По отношению к подорожавшей относительно доллара иене падение евро было еще более удручающим.

Неважное выступление единой европейской валюты на международном рынке во многом обусловлено целой чередой политических потрясений, обрушившихся на Старый Свет в минувшем году. Это и война на Балканах, и нервирующее инвесторов ухудшение отношений с Россией из-за Косово и Чечни. Негативно сказался на курсе евро и коррупционный скандал в Еврокомиссии в начале прошлого года, не говоря уже о громком скандале в Германии, связанном с “теневым” финансированием ХДС. Вряд ли положительно влияет на курс единой европейской валюты и победа в Австрии националистической партии, реально угрожающая единству ЕС. Но охватившая Европу политическая нестабильность – лишь одна из причин, предопределивших ослабление евровалюты. Европейцы не учли все параметры архисложного финансового предприятия.

Таблица 1.

Фиксированные курсы национальных валют к евро:

Страна	Валюта	Курс валюты по отношению к евро
Бельгия	BEF	40,3399
Германия	DEM	1,95583
Испания	ESP	166,386
Франция	FRF	6,55957
Ирландия	IEP	0,787564
Италия	ITL	1936,27
Люксембург	LUF	40,3399
Нидерланды	NLG	2,20371
Австрия	ATS	13,7603
Португалия	PTE	200,482
Финляндия	FIM	5,94573
Греция	GRD	340,750

Вектор снижения.

Как уже было сказано ранее, успешное послевоенное восстановление европейских экономик происходило в условиях жесткого валютного контроля, и только со второй половины 70-х, когда хозяйственные комплексы Европы достаточно окрепли, чтобы конкурировать с американской экономикой, европейцы начали неспешно и аккуратно либерализовывать свою валютную политику. Ныне же Европа в условиях “плавающего” валютного курса и свободы передвижения капитала с головой бросилась в далеко не простые и болезненные реформы, сопровождающие переход на единую валюту. Это реформа рынка труда, масштабная приватизация, либерализация энергетического рынка и рынка услуг, грядущая пенсионная реформа, которые должны повысить конкурентоспособность европейского бизнеса. Не случайно министр финансов Германии Оскар Лафонтен (теперь уже бывший) активно пробивал “новый Бреттон-Вуд” в виде фиксации взаимных курсов доллара, евро и иены. Однако ему не удалось найти понимания у своих партнеров, главным образом, конечно, американцев, не пожелавших ограничивать свою денежную политику в интересах европейцев. Лафонтена отправили в отставку, но его аргументация, как считают многие специалисты, во многом была верна. На практике игнорирование собственного исторического опыта в угоду “всемирно победившей” идеологии либерализма обернулось вполне прогнозируемой утечкой капитала, изрядно затрудняющей эти самые либеральные реформы. Несмотря на сохраняющуюся экономическую мощь Евросоюза, переход на единую валюту кардинально изменил отношение инвесторов к Старому Свету. По их мнению, риски вложения в Европу значительно выросли. Дело в том, что сегодня институциональные инвесторы рассматривают ЕС уже не как экономическую организацию, объединяющую суверенные государства, а скорее как единое государство, разделенное на пусть и сравнительно экономически самостоятельные, но все же не имеющие собственной валюты штаты, которые еще недавно были куда более независимыми. И хотя эта метаморфоза еще не до конца вошла в сознание как европейцев, так и их политических партнеров, инвесторы уже работают в новой реальности. Ведь, скажем, если еще год назад итальянское правительство могло с легкостью избежать дефолта по внутреннему долгу, номинированному в лирах, за счет девальвации своей валюты или эмиссии, то сегодня это уже невозможно. Отсюда и совершенно новое отношение к долгам европейских государств, пока еще сохраняющих политический суверенитет, - их обязательства перестают рассматриваться как долги суверенных заемщиков. Этим, кстати, отчасти объясняется и недавняя передача Бундесбанком прав на управление немецким государственным долгом частной инвестиционной компании. Аналогичные меры ранее приняли Австрия, Ирландия и Португалия. Ведь изменившиеся реалии предъявляют куда более жесткие, чем раньше, требования к эффективности управления госдолгом. В совокупности все эти факторы достаточно долго играли против евро, особенно в сочетании с низкими по сравнению с США темпами экономического роста. Однако с уверенностью можно сказать, что за год успел сформироваться рынок евро. Единая валюта полностью доказала свою жизнеспособность на мировых финансовых рынках, создавая постоянную, пусть и неявную, конкуренцию американскому доллару. Пожалуй, наибольшим успехом стал дебют евро на рынке заимствований. Сейчас 40-45% выпускаемых на мировых рынках облигаций номинируются в евро, оттеснив долларовые облигации на второе место. Причем котировки еврооблигаций на протяжении года росли быстрее, чем облигаций долларовых. А завоеванные на рынке долговых обязательств позиции создают хорошие предпосылки для дальнейшего увеличения роли евро в мировой финансовой системе и уменьшения веса доллара. Этому же, как ни странно, может поспособствовать и значительное снижение курса евро в прошлом году. До сих пор оно происходило на фоне кажущегося фантастическим безинфляционного экономического роста в США и достаточно умеренного подъема в Европе. Однако, если Америка и Европа “вдруг” (на самом деле, в том числе и благодаря стимулирующему эффекту дешевого евро) поменяются местами на волне экономического цикла, тенденция может измениться. И тогда евровалюта действительно начнет расти. Опубликованный в середине февраля прогноз предсказывает ЕС экономический подъем на 3,4% – самый быстрый рост с тех пор, как в начале 1993 года этот сводный индекс начали рассчитывать. В пользу того, что маятник предпочтений инвесторов может качнуться в обратную сторону, говорит многое. Консолидирующийся европейский фондовый рынок с большим потенциалом роста выглядит куда перспективнее перегретого американского, а руководство центральных банков всего мира, хотя и воздерживается пока от перевода значительной части резервов из доллара в евро, тем не менее пристально наблюдает за его поведением, чтобы не пропустить момент для расширения доли этой валюты в своих “портфелях”.

Евро и доллар.

На сегодняшний день в роли безраздельно господствующего денежного мерила остается американский доллар. В 90-х годах в мире в долларах США формировалось 50-60% валютных резервов государств, 60-70% экспорта и импорта, 70% банковских кредитов, примерно 50% облигационных займов, 80% операций на валютных рынках. В 80 процентах всех финансовых трансакций доллар выступает одной из сторон. Но появление евро, по мнению ряда экспертов, нужно расценивать как начало процесса частичной дедолларизации мировой экономики. Экономика Соединенных Штатов не настолько сильна, чтобы «Гринбэк» оставался единственным фаворитом финансовых рынков. Общеизвестно: доля США в мировом производстве составляет 27 процентов, а в мировой торговле – менее 20 процентов. Однако когда иностранные государства и их граждане держат свои сбережения или ведут расчеты в долларах, они в непрямой форме субсидируют Соединенные Штаты, обеспечивая им высокий, а вернее, завышенный уровень жизни, который не соответствует их реальным доходам. С укреплением евро, как пишет эксперт газеты «Вашингтон пост», «Соединенные Штаты вынуждены будут жить по средствам, как все остальные». Особого внимания заслуживает мнение Роберта А. Манделла – автора теории оптимальных валютных зон (которая легла в основу валютной интеграции стран ЕС), лауреата Нобелевской премии по экономике за 1999 год: курс евро в течение текущего года может оказаться выше курса доллара США. Он связывает свой прогноз с тем, что экономический рост США, ставший одной из причин укрепления курса доллара в последнее время, замедлится уже в текущем или следующем году из-за высоких цен на нефть, и возникшая при этом необходимость финансирования дефицита платежного баланса в США значительно укрепит позиции евро. Вместе с тем, наблюдавшееся в последнее время снижение курса евро по отношению к доллару было вызвано объективными причинами европейского интеграционного процесса, который в целом позитивен для европейской экономики и будет в дальнейшем стимулировать ее подъем. По мнению Манделла, в ближайшие годы зона евро будет существенно расширяться, и через 10 лет в нее могут входить до 50 стран. Однако будет расширяться и зона влияния американской валюты, благодаря чему сила этих валют останется примерно равной. Мнение ученого подтверждается событиями на валютных рынках. В ходе состоявшихся 30 мая текущего года на биржах Юго-Восточной Азии торгов курс евро вырос до рекордного за последнее время уровня – 0,92 доллара. Хотя само по себе это повышение не является особенно высоким, тем не менее, оно может знаменовать собой перелом к довольно устойчивой тенденции.

Последние тенденции и перспективы.

С января 1999 года курс европейской валюты по отношению к доллару постепенно снижался. В начале сентября 2000 года падение евро резко усилилось после заявления канцлера ФРГ Герхарда Шредера о том, что слабый евро выгоден для экономики Германии, поскольку способствует увеличению экспорта и стимулирует таким образом рост ВВП. Курс евро достигал рекордно низкой отметки 11 сентября 2000 года, когда он упал до 0,85 доллара за евро из-за того, что на встрече министров финансов Евросоюза не было высказано никаких намерений поддержать единую валюту. В этих условиях Европейский центральный банк впервые решил поддержать курс евро, который за неполных два года существования валюты снизился на 25%. Руководство ЕЦБ заявило о том, что купит на валютном рынке 2,5 млрд. евро (2,15 млрд. долларов) и будет осуществлять валютные интервенции в будущем. Сообщение ЕЦБ подтолкнуло курс евро вверх к отметке 0,87 доллара. К концу торгов, однако, он снизился до 0,862 доллара за евро. Вмешательство в ситуацию ЕЦБ для поддержания курса евро означает победу тех сил, которые считают дальнейшее удешевление единой валюты недопустимым, поскольку это ослабляет позиции европейских стран на мировых рынках. Существуют и внеэкономические аргументы: падение евро унижает достоинство европейцев. Особенно активную позицию по недопущению дальнейшего снижения курса евро занимает Франция. Так, ее Президент Жак Ширак и премьер-министр Лионель Жоспен неоднократно указывали на необходимость разработки участниками Евросоюза совместной программы по стабилизации курса евро, предусматривающей, в частности, и валютные интервенции ЕЦБ.
В то же время немецкое правительство и Дойче-банк полагают, что искусственное вмешательство в курсовую политику нецелесообразно, а ряд экспертов указывает на то, что низкий курс единой валюты даже выгоден европейской экономике, так как способствует повышению конкурентности европейских товаров.

Можно предполагать, что ЕЦБ не только примет меры по укреплению слишком уж подешевевшего евро, но и не допустит вредного для экономики завышения его курса.

Согласно опросу журнала The Economist, проведенному среди трейдеров 40 крупнейших банков США и Европы, к декабрю 2000 года евро должен быть заметно дороже, чем сейчас. Средний прогноз предсказывает курс в районе 1,12 доллара за евро, а, исходя из самых оптимистичных оценок, он может даже восстановиться до начального уровня – 1,17 доллара за евро.

7. Ткань проблем

Несмотря на достаточно стремительное поступательное развитие, весь процесс европейской интеграции как бы соткан из различного рода проблем, которые тем не менее успешно решаются, уступая место вновь возникающим.

Европейский проект находился под сомнением и в начале 60-х годов, и в начале 80-х. Существование ЕС периодически сопровождалось беспощадными упреками в распылении денежных средств еврофондов на объекты типа «коровников в Ирландии и оливковых плантаций в Греции». В 90-х годах в западной прессе преобладает критическая оценка маастрихтских критериев конвергенции (особенно пределов бюджетного дефицита и государственного долга в 3 и 60% от ВВП соответственно), вплоть до причисления их к категории «бесстыжих выдумок».
Введение евро оценивается сквозь призму различных экономических и политических интересов. В общей полемике единство взглядов наблюдается, пожалуй, только в том, что ввод евро – шаг, безусловно, масштабный и обладающий определенным потенциальным риском как с экономической, так и с политической точки зрения. В лавинообразном потоке публикаций на тему евро и ЕВС в преддверии 1999 года содержалось немало различных прогнозов относительно судьбы этой валютно-экономической инновации в Западной Европе – от оптимистических до апокалиптических. Приведем выдержки из некоторых выступлений.

«На всем континенте евроэйфория Маастрихта-92 превратилась в еврофобию-96. Маастрихт устарел. Маастрихт мертв... Дальнейшее движение в этом направлении ведет только к катастрофе, – утверждал Ж. Калве, президент фирмы «Пежо-Ситроен». – Политический импульс ЕВС представляется неудержимым, но экономические последствия выглядят очень мрачно. Подобная комбинация может превратить евро в инфляционного монстра».

Свое выступление перед Британской торговой палатой в сентябре 1997 года в Гонконге глава Банка Англии Е. Джордж озаглавил вопросительно («ЕВС - одна валюта, пятнадцать стран?»), чем уже выразил свою настороженность по отношению к введению единой европейской валюты. В числе недостатков как самой идеи, так и темпов ее реализации Джордж отметил общий высокий уровень безработицы, при котором Европа начинает валютную интеграцию, возможность серьезных трений между странами еврозоны и назвал поспешным введение евро с 1 января 1999 года. Тем не менее уже в феврале 1998 года в речи его заместителя Д. Климента в Нью-Йорке на фоне перечисления преимуществ и рисков, связанных с введением в Европе единой валюты, было заявлено, что Лондон «будет действовать как мост между Нью-Йорком и еврозоной, обеспечивая полный спектр финансовых услуг по операциям с евро». Поскольку евро охватывает страны с «шаткой» валютной историей и обременительным грузом государственного долга, новая денежная единица, считали многие валютные дилеры, будет мягкой, определенно мягче немецкой марки. Они не приветствовали перспективу доступа в еврозону Италии и Бельгии, в меньшей степени – Испании и Португалии, полагая, что подобное стало возможно лишь из-за откровенно слабой проработки Маастрихтских критериев.

«Многие экономисты считают, что 11 стран, принимающие евро, не являются в своей совокупности так называемой оптимальной валютной зоной – такой зоной, в которой от введения в ней единой валюты выиграют все страны»; «Проблемы с достоверной и своевременной статистической отчетностью стран ЕВС – вот с чем столкнется ЕЦБ в процессе централизованного установления процентных ставок этим странам» – подобных мнений было немало. Э. Тодд, ученый из Французского национального института демографических исследований, предсказывавший в свое время крушение Советского Союза, подверг политику Маастрихта язвительной критике, опираясь на анализ социально-культурных и организационных основ объеди-няющихся стран, в первую очередь Франции и Германии: «Сущность французского общества заключается в индивидуализме и эгалитаризме, в то время как немецкому обществу присущи иерархичность и авторитаризм. Это приблизительно такое же различие, как между США и Японией». Указывая на то, что немецкое общество более организованно (благодаря наличию легко интегрируемого множества мощных ассоциаций предпринимателей и профсоюзов), нежели французское (где в различных союзах объединено менее 10% работников), Э. Тодд делает вывод, что попытки Франции обуздать инфляцию по немецкому образцу парализуют ее экономику, а все шаги Франции и Германии по согласованию своих экономических политик парализуют обе страны. Среди энтузиастов, наиболее активно поддерживающих введение евро, можно выделить коммерческие банки, через которые будет проходить основной финансовый европоток. Однако на самом деле банки могут больше потерять, чем приобрести. В частности, по отношению к крупным европейским банкам введение евро может стать «последней, переполняющей чашу каплей» в наблюдающейся тенденции к потере ими рентабельности. Три основных сегмента их деятельности – валютообменные операции, обслуживание корпораций и торговля гособлигациями, которые приносят более половины прибыли подобных банков, – неизбежно и сильно сократят доходность от объединения европейских валют (по некоторым оценкам, до 20% в ближайшее десятилетие). Спекулятивная база уплывет у них из-под ног. В то же время представляется весьма вероятным, что евро создаст новые или активизирует некоторые из имеющихся источников прибыли. Например, может увеличиться объем частных вложений во взаимные и пенсионные фонды, ускорится развитие фондового рынка. Однако при этом, к немалому сожалению европейских банкиров, наиболее сильно могут выиграть более конкурентоспособные в этих секторах американские банки – мировые лидеры фондовых операций, имеющие к тому же более унифицированные сети в Европе. Несмотря на наличие полярных позиций – евроидеализма бывшего германского канцлера Г. Коля и евроскептицизма британских тори – процесс интеграции Европы шел достаточно быстро, особенно после Маастрихта. Тем не менее, даже на фоне успехов по сей день существует ряд весьма серьезных проблем. Одна из них – безработица. С момента создания Европейского объединения угля и стали (1951 г.) и до наших дней армия “лишних людей” в Европе более чем удвоилась, приближаясь к 20 миллионам. Резко возросло число “нуждающихся” (по лексикону статистической службы Евростата), а проще говоря – людей, находящихся за чертой бедности: таких в ЕС 50 миллионов. Вызывает недоумение и цифра хронически недоедающих граждан в обуреваемой культом еды Европе – 43 миллиона душ... При открытых границах люди, безусловно, могут разъезжать по всему континенту, в том числе и в поисках работы. Но проблема в том, что в Евросоюзе нет такой страны, где не было бы трудностей с трудоустройством. Так, в Испании безработица достигает 20% взрослого населения; у других стран этот показатель несколько ниже, но без тенденций к спаду. Объяснение такому феномену дают результаты перестройки производственных отношений в странах объединенной Европы, где крупные национальные компании слились в транснациональные тресты, картели, монополии. Вследствие этого оказались выброшенными из сферы производства, торговли, услуг целые слои общества – мелкие предприниматели, фермеры, кустари, лавочники. Статистика разорений и банкротств последних лет впечатляет: около миллиона ежегодно! Небольшие магазинчики и лавки, которые в западноевропейских городах всегда были неизменной принадлежностью каждого квартала, закрываются буквально на глазах – их вытесняют мощные конкуренты в лице супермаркетов.
Другая, не менее важная проблема – пробуксовывает, даже застопорился процесс нивелирования европейских фискальных систем, прежде всего, всевозможных налоговых нормативов. В этой сфере, как и в секторе социального обеспечения граждан, царит разнобой по странам, и привести все это к общему знаменателю невероятно трудно. В каждом государстве, у каждого народа есть свои особенности, традиции, специфика в укладе жизни, в представлениях о достатке, наконец, в общественном устройстве. Поэтому кажется весьма проблематичным, чтобы, к примеру, испанцы и датчане пользовались единой фискальной шкалой, равными пособиями по безработице и имели одинаковую социальную защищенность. К этому кормчие Евросоюза стремятся, хотя вероятность успеха видится минимальной. Комиссия ЕС, своего рода общеевропейское правительство, только за последние пять лет выпустила из своих недр более 1440 подробнейших директив на предмет того, как надлежит вести дела национальным правительствам у себя в стране в самых различных отраслях. Зачастую регламентируется буквально каждая мелочь – вплоть до диаметра разрешенных для продажи помидоров или каким должно быть оборудование для общественных туалетов. Но все дело в том, что ни одна из стран не выполняет полностью этот Монблан директив, а некоторые, например, Люксембург, выполняют всего на треть.
Но, пожалуй, самая сложная проблема европейской интеграции на настоящем этапе – это управление внешней политикой и коллективной безопасностью. Государства-участники, хотя и поступились частью своего суверенитета ради сплочения под звездно-синим флагом Евросоюза, имеют сугубо национальные интересы во внешней политике. Потому внешнеполитическая общность экономически объединившихся государств остается пока сложной задачей. Правда, на словах все вроде бы “за”. Но когда требуется единый подход, допустим, в отношении Кубы, то мнения расходятся: Испания выступает за широкое сотрудничество с ней, а Великобритания, как проводник американской политики на континенте, - против. Одни страны хотят сближаться с Ираном, другие – нет. Неоднозначны позиции стран ЕС и в отношении Турции, и в оценке ситуации на Ближнем Востоке. Полную беспомощность своей дипломатии продемонстрировали страны Евросоюза в случае с Боснией, когда четыре года топтались на месте, не в силах урегулировать конфликт, – потребовалось, как известно, американское посредничество. Оказалось, что договориться о единых ценах, квотах, стандартах качества гораздо проще, чем, прочертить совместный внешне-политический азимут. И ничего удивительного в этом нет: в первом случае речь идет о солидных прибылях, на пути к которым границы были помехой, во втором – о сохранении суверенитета. Главной темой на встречах европейских руководителей, коньком их публичных выступлений в последнее время стало создание собственной системы обороны. Конфликт в Югославии обнажил то, о чем можно было догадываться, – Европа в военном отношении сильно отстает от США и в вопросах обороны находится от них в зависимости (80% всех боевых вылетов и бомбометаний по сербам пришлось на ВВС США, потому как европейцы оказались не в состоянии задействовать необходимое число самолетов). В результате возникло движение за создание общеевропейской системы обороны с придачей ей сил быстрого реагирования для возможных операций на континенте без участия НАТО. Пока это всего лишь намерения и планы, за которые ратуют некоторые лидеры, в первую очередь Жак Ширак. Не менее важной проблемой, связанной с углублением европейской интеграции, стало и то, что открытыми границами не преминула воспользоваться организованная преступность: наркобизнес, всевозможные аферисты, деятельность которых на просторах безвизовой и отказавшейся от таможен и пограничных застав Европы расцвела как никогда прежде. Свободой передвижения капиталов и людей в странах ЕС воспользовались и дельцы по отмыванию грязных денег, торговцы живым товаром, большой размах прибрела подпольная иммиграция. Следует отметить и то, что в ряде стран далеко не все население готово безропотно расстаться со своими национальными особенностями и традициями во имя европейского единства, которое для определенных слоев общества ничего хорошего пока не принесло. Более того, как показывают исследования, часть населения ЕС либо вообще не имеет понятия, либо имеет лишь смутное представление о Евросоюзе, Европарламенте и прочих его учреждениях. Для большинства простых людей это что-то очень далекое, находящееся за пределами их повседневных интересов. Так, в результате опросов выяснилось: в, казалось бы, просвещенной и политизированной Великобритании лишь один человек “с улицы” из ста мог сказать что-то вразумительное об общеевропейских учреждениях и их деятельности.

8. Заключение.

При всех своих проблемах и неурядицах Европа тем не менее не сбивается со взятого курса, и ее превращение в некое подобие Соединенных Штатов Европы – вопрос времени. К строительству общеевропейского дома подключаются практически все страны и народы континента, и грядущий век будет ознаменован переходом Европы в совершенно новую ипостась – в мощное многонациональное государственное образование. В этот новый конгломерат вмонтируются до тридцати государств – почти вся Восточная Европа (первой скоре всего будет Украина), островные субъекты в Средиземноморье и, видимо, Турция. Однако в этом союзе равноправных партнеров будут главенствовать и задавать тон четыре ведущих лидера - Германия, Франция, Великобритания, Италия. Это очевидно и сейчас. Ведь в столицах этих стран вырабатываются все кардинальные решения для последующего их одобрения остальными. Но дело сделано - для попавших однажды в Евросоюз обратного хода нет. Все сконструировано таким образом, что вне этой коалиции добровольно согласившихся вступить в нее стран ни одна из них существовать не сможет – страна-диссидент обречена на неминуемую гибель. В итоге объединенная Европа, крепко стянутая обручами взаимных обязательств и единых для всех правил поведения во внутренней жизни и внешних делах, по своей мощи и влиянию может стать чем-то более значимым, чем сверхдержава. Она имеет шанс обрести ведущее, главенствующее место в мире.

Что же касается самой Европейской валюты, то, на мой взгляд, тут много противоречий. Как уже было сказано ранее, Единая Европа – это множество государств с глубокими традициями. Введение евро, таким образом уничтожает все традиционные валютные связи. Франки, марки, фунты стерлингов… Теперь это всё в прошлом, но в сознании многих людей ещё долгое время будут оставаться истинными национальными валютами.

Библиография:

Валютный рынок и валютное регулирование. Под ред. И.Н. Платоновой, М., изд-во БЕК, 1996.

Новая единая европейская валюта евро. Программа ТАСИС МГУ им. М.В. Ломоносова. Под руководством В.И. Рыбина. М., Финансы и статистика, 1998.

#"#">#"#">#"#">www.ckb.ru/info.htm/~raven – А. Соколов. Нужна ли России Европа?