Эти три изменения взаимосвязаны. Объединение Германии идет в Рамках развития европейской интеграции, исчезновение СССР вызывает необходимость поиска стабильности, идея которой находится в центре договора о Европейском Союзе. Российская Федерация является ныне важнейшим партнером Европейского Союза, который укрепляет свои воображаемые политические границы игрой в различия между соглашениями об ассоциированном членстве (участники которых имеют разные возможности в зависимости от заинтересованности государства в присоединении) и соглашениями о партнерстве и сотрудничестве (II). I. Россия в составе Советского Союза Для СССР цели политического характера были важны до такой степени, что переговоры о договорных связях с Сообществом в области торговли шли очень медленно. Тем не менее, связи с Сообществом составляли настолько важную часть межрегиональных отношений, что советские руководители желали уберечь их от колебаний в отношениях Восток - Запад. Это желание проявилось в подписании заключительного акта в Хельсинки и было в некоторой степени претворено в жизнь в течение 1976 - 1985 годов, которые были ознаменованы новым оживлением трений. А. Политические цели: идеологическая форма, стратегическое содержание Развитие Европейских сообществ вызывало с советской стороны разнообразные реакции: от открытой враждебности и полного отрицания до признания факта существования Общего рынка с его многочисленными возможностями. В иерархии целей политическая, по мысли советских руководителей, стояла всегда выше по сравнению с экономической, которая была связана с торговлей, в частности энергией, или передачей технологии и которая поддерживалась двусторонними соглашениями. Такая позиция выражала одну постоянную черту советской дипломатии, отдававшей предпочтение двусторонним отношениям во взаимодействии как с социалистическими странами, так и со странами, расположенными вне социалистической зоны.
1) Советские люди помнят, что "европейские" ценности использовались в годы второй мировой войны в антисоветских целях: понятие "Европа" появилось в немецкой военной пропаганде в 1942 году, вскоре после немецкого вторжения в Советский Союз. Несколько лет спустя, во время холодной войны, европейцы добились того, чтобы европейское строительство сосуществовало с атлантическим альянсом, а вопрос о совместимости двух серий соглашений не занимал их внимания в тот период. В дальнейшем, создавая мифологическую историю международных отношений, некоторые из европейцев стремились указать, что европейские обязательства, касающиеся сообществ, не были связаны с атлантическими и что, например, Европейское оборонительное сообщество, если бы оно было создано, могло бы привести к образованию нового политического центра в Западной Европе, независимого от Соединенных Штатов. Однако, если дискуссию по этому вопросу продолжить, то можно сказать следующее: в случае создания Европейское оборонительное сообщество не стало бы системой, отличной от Западноевропейского союза, то есть региональной подсистемы, зависимой от атлантического альянса. Советский Союз имел некоторые основания беспокоиться по поводу Парижского договора от 18 апреля 1951 года, который был в определенном отношении договором о мире, соответствующим в своем назначении договору о мире, заключенному государствами Западной Европы с Федеративной республикой Германии. Связывая судьбу ФРГ с судьбой Западной Европы, решая временно часть споров, рожденных войной, договор явился первым шагом в осуществлении в Западной Европе мифа о сепаратном договоре с Германией, идея которого была заимствована у Советского Союза.
Исследования в Советском Союзе Римского договора, учредившего ЕЭС, которые были осуществлены под эгидой Института Мировой Экономики, проявились в виде двух взрывов: в 1957 и затем в 1962 году (с изменениями позиций). Напомним известный факт: в 1957 г. - 17 диссертаций, 32 диссертации 5 лет спустя. Этот скачок с 17 до 32 выражал не только развитие научных исследований, но и соответствовал более детальному, более исчерпывающему анализу опасностей, которые, несомненно, представляло европейское строительство для Советского Союза, а также некоторых выгод, которые оно могло дать. Если в 1957 году капиталистическая интеграция Западной Европы воспринималась как агрессивная, то осуждение интеграции в 1962 году было более мягким. Первые изменения позиций были связаны с развитием евроамериканских разногласий, проявившихся прежде всего в экономических вопросах, и вскоре смененных другими противоречиями в сфере безопасности и обороны. Работы Института Мировой Экономики открыли путь к признанию факта существования Общего рынка. Леонид Брежнев в речи, произнесенной в 1972 году, подтвердил это признание, которое коммунистичекие партии Западной Европы со своей стороны сделали быстрее (во Франции, с президентских выборов 1965 г.). Мы видим в этом новый позитивный шаг советской дипломатии - признание факта, имеющее своим результатом смягчение позиций в области идеологии.

Недоверие не было преодолено, тем не менее, после 1962 г.: Советский Союз показал свою враждебность по отношению к расширению сообщества, в частности, по поводу вступления в него Британии. В этой ситуации франко-советский "тайный сговор" конечно же нашел своих приверженцев. Советский Союз создавал также трудности для деятельности ЕЭС: соглашение, заключенное сообществом с Финляндией, стало объектом пристального контроля со стороны Советского Союза, впрочем, в соответствии с международным статусом этой страны.

2) Советская политика постоянно ставила три препятствия развитию Сообщества.
Первое из них было связано с идеей о том, что Сообщество не должно было стать автономным центром ни политическим, ни военно-политическим. Суждение советской стороны основывалось на видении мировой системы. Так как советская сторона полагала, что, система является полностью биполярной или по преимуществу биполярной, то для понимания Европейского Сообщества как автономного политического и военно-политического центра не оставалось никаких оснований. Пересмотр такого положения вещей мог произойти только под влиянием нового видения мировой системы.

Вторым препятствием были интересы обороны блока восточноевропейских стран, сплоченность социалистического лагеря. Перед лицом интеграционных начинаний Сообщества проявилось усиление интеграции на Востоке, после чего слишком жесткий принцип международного разделения труда между социалистическими странами был некоторыми партнерами Советского Союза подвергнут критике и отклонен. Ему на смену пришел более мягкий принцип международного разделения труда: комплексная программа интеграции, принятая в Будапеште в 1971 г., в то время, когда Сообщество, пребывавшее в глубоком финансовом кризисе и стоявшее накануне другого кризиса, еще более тяжелого, готовилось к тому, чтобы объединить свою политику внешней торговли и предполагало преобразовать себя в экономический и финансовый союз. В то же время прогресс в интеграции Сообщества был прямым ответом на успехи социалистической экономики и, в частности, на структурно-функциональные ориентиры Совета Экономической Взаимопомощи. Подтверждение этому может быть найдено в том, что Совет Экономической Взаимопомощи стал брать на себя общие компетенции, право заключения договоров и задачи более тесной координации позиций государств-членов; короче говоря, он стремился расширить свои юридические полномочия, хотя традиционно советская доктрина международного права не благоприятствовала такого рода учреждениям. Третье препятствие было связано со структурой международного коммунистического движения, Сообщество возлагало на него ответственность за трудности, побуждая коммунистические партии государств-членов к более широкому сотрудничеству, правда лишь в Ассамблее сообществ. И это порождало один из главных вопросов еврокоммунизма: такое положение дел возможно только на фазе перехода к социализму или же оно будет оставаться и на фазе, следующей за переходной? Политическое развитие сообществ могло бы скорее подтвердить второе, нежели первое. Было очевидно, что, если Советский Союз мог относиться терпимо и приспособиться к национальной версии еврокоммунизма, то он опасался версии еврокоммунизма Сообщества, которая могла бы привести к двум нежелательным последствиям:
а) прежде всего к усилению полицентризма мирового коммунизма в духе балканских идей;
б) затем к превращению коммунистических партий в реформистские, что могло бы произойти в результате признания ими Сообщества, поддержке друг друга в политике относительно Общего рынка, превращению в правящие партии или вхождению в коалиции правящих партий, что привело бы к глубокому изменению их природы, к тому, что пережили партии социал-демократические.
в) Переговоры об установлении договорных отношений.

Переговоры между Сообществом, Советским Союзом и восточноевропейскими странами об установлении договорных отношений содержали политические цели. Конечно, советская торговля с ЕЭС была малочувствительна к политике Общего рынка в отличие от торговли других восточных стран.

Трудности, с которыми сталкивались страны рыночной экономики в установлении договорных связей о товарообмене, известны; понятно, что, одни затруднения исходили из стран рыночной экономики, другие из-за самих социалистических стран: ограничение на экспорт товаров стратегического назначения со стороны западных стран (даже пищевые продукты могли рассматриваться как стратегические), неконвекртируемость валюты социалистических стран, различные правила операций с девизами в социалистических странах, сложность и негибкость бартерных сделок, недейственность механизма таможенных льгот на Востоке в силу того, что внешняя торговля подчинялась плановым нормам.

Эти трудности прибавлялись к общей асимметрии в области торговли, состоящей в том, что социалистические страны импортировали главным образом капиталовложения и потребительские товары, а страны Сообщества полезные ископаемые и энергию. В этих условиях даже переговоры о двусторонних отношениях были затруднены, еще сложнее обстояло дело для переговоров от имени ЕЭС. После отказа советской стороны заключить торговый договор с Сообществом каждая страна-член приступила к заключению договоров о сотрудничестве (более широких, чем договоры о торговле) с СССР и другими социалистическими странами. В ожидании того, что Сообщество будет уполномочено государствами-членами их изменять, в 1976 г. были начаты переговоры о природе и порядке торговых договорных связей.

В соответствии с советской концепцией разрядки, в том виде, в котором она была конкретизирована на Конференции по безопасности и сотрудничеству, СССР предложил, чтобы Сообщество установило договорные связи не просто с отдельными социалистическими странами, а с Советом Экономической Взаимопомощи и дополнительно с каждым социалистическим государством. Сообщество со своей стороны стремилось заключить прямые соглашения с социалистическими государствами, опасаясь роста возможностей управления своими союзниками, которыми располагал СССР. Ожидая принятия решения на этих переговорах, Сообщество приступило к процедуре консультаций и информированию о соглашениях с третьими странами. Кроме того оно предприняло под названием "автономной" торговой политики различные меры (режим импорта, предоставление режима наибольшего благоприятствования, кредиты на оплату экспорта для социалистических стран). В то же время квоты на рыбную ловлю были установлены в одностороннем порядке до заключения соглашения о рыболовстве.

В то время, как несколько отдельных соглашений (о сельскохозяйственной продукции, об импорте металлургической продукции, о таможенных тарифах) были заключены с некоторыми социалистическими странами (Румыния, Чехословакия и др.), переговоры с СССР натолкнулись на проблему формы и содержания договорных связей. На проект торгового соглашения Общего рынка с каждым социалистическим государством, Совет Экономической Взаимопомощи ответил предложением о сотрудничестве двух региональных организаций. Этот договор мог бы быть дополнен другими договорами различных типов (государство - государство, ЕЭС - социалистическое государство, КОМЕКОН - государство-член ЕЭС и т.п.).

Сообщество приняло принцип договора, устанавливающего связи между двумя организациями, дискуссии были перенесены на его содержание: символическую сторону, содержащую ссылки на общие принципы торговой политики (что было особенно важно для ЕЭС, тогда как Совет Экономической Взаимопомощи не располагал, как заявляли его представители, необходимой юридической компетенцией, чтобы заменять государства, являющиеся его членами,) и практическую сторону - соглашение о создании смешанной комиссии, имеющее важное значение для советской стороны. II. Российская Федерация, полноправный партнер Европейского Союза А. Запоздалое изменение (1988 - 1991) После пятнадцати лет переговоров 25 июня 1988 года соглашение между Сообществом и Советом Экономической Взаимопомощи о взаимном признании было заключено. Это соглашение вписалось в рамки глубоких изменений, начавшихся в Советском Союзе с 1985 г. в форме перестройки. Соглашение было скорее символическим, так как в действительности переговоры Европейского Сообщества с некоторыми странами Восточной Европы (особенно с Венгрией) уже начались. Тем не менее, соглашение от 25 июля 1988 г. имеет важное историческое значение, ибо включало сферы торговли, а также научных исследований, связей в области транспорта, окружающей среды. Список охватываемых секторов указывал на те направления, которые предполагалось развивать в дальнейшем, и на сферы, которые уже были затронуты участием и сотрудничеством. Запоздание в принятии соглашения о взаимном признании было осложнено разрушением Совета Экономической Взаимопомощи. Возможность сохранения Совета Экономической Взаимопомощи вытекала, главным образом, из того, что Советский Союз был производителем и поставщиком энергии для своих социалистических союзников на условиях, благоприятных для них. Устранение Советским Союзом последних связей с СЭВ произошло вместе с принятием международных торговых цен и стремлением ввести оплату энергетической продукции в девизах. Известно, что Совет Экономической Взаимопомощи, который стоял в 1985 г. на пороге новой эры изменения комплексной программы научного сотрудничества, был распущен в середине 1991 г. Изменения произошли также и в определении роли и идентификации Сообщества. С момента своего создания Сообщество выступало и во внутренних делах, и во внешних как духовная сила, осуществляющая экономическую и политическую интеграцию, цели которой были поставлены перед ним в эксплицитной и имплицитной форме. В 1989 г. анализ, принципиально обновленный вследствие внутренних перемен, произошедших в стране, был дан в документе (14 тезисов), созданном в Институте Мировой Экономики и Международных Отношений Академии Наук. 14 тезисов знаменовали полный разрыв с прошлым. В целом, процессы экономической интеграции рассматривались позитивно, так же как и завершение создания внутреннего рынка на базе единого акта. По словам авторов, Сообщество было и оставалось фактором развития производительных сил региона и способствовало перераспределению внутриполитических сил в Западной Европе. Европейскому Сообществу приписывались заслуги в установлении подлинного полицентризма внутри капиталистического мира и способность участвовать в системе многосторонней безопасности и сотрудничества со всеми странами Европы независимо от их социально-политической природы. Начиная с 1989 г., с заключения двусторонних соглашений, связывающих Сообщество с каждой из стран Центральной и Восточной Европы, к нему были предъявлены новые требования. От Сообщества было потребовано внести вклад в экономическую и политическую модернизацию стран Восточной Европы и включить их более тесно в европейскую систему.

Вопрос связей с Сообществом был решен очень быстро в результате дифференциации партнеров Сообщества, особенно после исчезновения крупных международных организаций, а затем и распада Советского Союза в 1991 г. Б. Соглашение о партнерстве и сотрудничестве В 90-е гг. Россия действительно стала полноправным партнером Европейского Союза благодаря своим экономическому, научному и технологическому потенциалам, а также благодаря своей выдающейся роли в установлении стабильности на европейском континенте в целом. Кроме того, Европейский Союз является первым торговым партнером России, с которым она к тому же имеет смежную территорию после вступления Финляндии 1 января 1995 г. Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, подписанное на Корфу в июле 1994 г., развивает дальше механизмы, установленные соглашением о торговле и сотрудничестве 1989 г., которое ввело понятие нации наибольшего благоприятствования и двустороннего политического диалога. Ввиду того, что ратификация соглашения о партнерстве затягивается, было принято временное соглашение призванное осуществить часть положений о торговле и сотрудничестве. В настоящее время соглашение о сотрудничестве по прежнему еще не ратифицировано, хотя уже в 1997 г. должны были начаться переговоры о создании зоны свободной торговли. Соглашение не было ратифицировано несколькими государствами-членами Европейского Союза, среди которых находится Федеративная Республика Германии, и не было ратифицировано также Россией из-за возражений, высказанных Думой.

Соглашение о торговле содержит экономический и социальный аспекты, а также аспект политического диалога. Что касается торговых связей, то существует асимметрия между уровнем таможенных пошлин, взимаемых Сообществом, и средним уровнем пошлин, принятым в России. Российская сторона утверждает, что торговые уступки, сделанные Европейским Союзом, в целом очень ограниченны и, в частности, включают широкое применение антидемпинговых мер с тех пор как торговля не рассматривается как полностью либерализированная. Такое положение дел будет подталкивать к переговорам о свободной торговле, но в то же время создает риск отсрочить момент их наступления, ибо положения соглашения о партнерстве должны быть рассмотрены вместе с другими видами связей: программой ТАСИС, другими формами сотрудничества, в частности в области энергетики, чтобы создать законодательную основу, способную обеспечить рост торговли и в дальнейшем поощрять иностранные инвестиции в энергетику. Вместе с тем в настоящее время иностранные инвестиции в России остаются очень слабыми и не соответствуют потенциалу и численности населения Российской Федерации.

Политический диалог уже начался. Его логика состоит в том, чтобы в конечном итоге Россия стала участником многих международных организаций и конференций. Заметим, что большая семерка, собравшаяся в Денвере в июне 1997 г., решила немного больше открыться, чем на предыдущей встрече, по отношению к России, таким образом большая семерка идет к тому, чтобы стать большой восьмеркой. Кстати, этот политический диалог создает механизм, способствующий разрешению местных конфликтов, продолжает оказывать помощь в проведении демократических преобразований и в расширении сферы применения прав человека. В связи с этим заметим, что соглашение о партнерстве включает для России особые положения, связанные с правами человека: не только статью, называемую болгарской, цель которой состоит во введении процедуры повторной консультации в случае трудностей или возникновения противоположных трактовок ситуации, связанной с правами человека, но и кроме того специальную процедуру урегулирования, в случае особой необходимости, которая состоит в том, чтобы отражать некоторый договорный реализм. Соглашение о партнерстве и сотрудничестве представляет собой, возможно, основу, еще не достаточно устойчивую, для отношений между Европейским Союзом и Россией. Установление равновесия сможет произойти только в результате развития торговли и изменения представлений о российском партнере со стороны Европейского Союза. 31 мая 1995 г. Комиссия представила заявление, которое содержит несколько точных указаний на будущие отношения между Европейским Союзом и Россией. Совет принял общую точку зрения, касающуюся целей и приоритетов Европейского Союза по отношению к Российской Федерации. Соглашение о партнерстве, с того момента, когда оно будет ратифицировано, должно дать гибкий инструмент для управления связями между Россией и Европейским Союзом. В. Теория "модели сообществ" С начала 90-х гг. система сообществ, система интеграционных связей государств поднялась на новый уровень. Она представляет, в действительности, модель, которая привлекает внимание и вызывает интерес многочисленных представителей правительственных кругов в различных частях мира. Европейское Сообщество стало источником вдохновения для латиноамериканских стран, которые создали зону, идя по пути интеграции. Наиболее близким европейскому союзу был Мегсорит. Аналогичное явление мы видим в отношениях между африканскими государствами, особенно в восточной Африке и, в меньшей степени, в Центральной Африке. Эксперимент сообществ может действительно способствовать экономической и политической интеграции государств, которые ранее, исторически и политически, существовали отдельно. В других случаях, можно опираться на прецедент создания Европейского сообщества, стабилизировавшего и, следовательно, поддержавшего связи, которые раньше уже существовали; модель сообществ является также ограничителем центробежных тенденций политической дезинтеграции.

Интереса к модели сообществ не избегли ни советские руководители накануне распада Союза, ни руководители новой России, стремящиеся поддержать в различных формах связи, настолько тесные, насколько это возможно, с государствами-членами Содружества Независимых Государств (СНГ). Такой подход не носит релятивного характера и не зависит от состояния экономических и политических отношений между Европейским Союзом и странами Восточной Европы. Он открывает тем не менее возможности институционального регулирования сотрудничества.

Если анализировать международные отношения, то можно заметить, что Европейский Союз представляет для Российской Федерации интересные в двух отношениях. Во-первых, Союз может, с того момента, когда речь заходит об урегулировании проблем строго европейского характера, облегчить разрешение противоречий с североатлантической системой. Важно отметить, что российские политики не настроены враждебно по отношению к расширению Европейского Союза в направлении Центральной и Восточной Европы, со странами, которые не были частью Советского Союза. Россия проявляет гораздо большее беспокойство по поводу попыток создать основы альянса на ее восточном фланге. Можно утверждать, что в этом имеется определенного рода преемственность подходов между периодом, далеко предшествовавшим 1990 году, и периодом недавнего прошлого. Кроме того, Европейский Союз, явно и неявно, в соглашениях о партнерстве и сотрудничестве, которые он заключил со странами Восточной Европы, проводит экономическую и даже политическую модернизацию своих партнеров. Очевидно, что связи с ним, во всей их совокупности, подчинены двум условиям: экономическому (полному завершению создания рыночной экономики) и политическому, принцип которого провозглашенный в июле 1989 г. на встрече в Арше группой семи, был воспринят и развит в соглашениях и программах технического и финансового содействия новым государствам - бенефициариям. Существует одна сложность, вытекающая, несомненно, из концепции "переходной" экономики, оценка которой значительно варьируется. Руководители Европейского Союза понимают под переходной экономикой ту экономическую систему, которую российские руководителями рассматривают как уже прошедшую переходную фазу и полностью соответствующую критериям либеральной экономики. Это создает одно из самых, быть может, больших общеевропейских недоразумений, которое подпитывает, в некотором смысле слова, два процесса: неблагодарность российских руководителей и сомнение в европейском подходе Союза. Возможность преодолеть эти недоразумения может проявиться только в долгой перспективе сотрудничества и более глубокого взаимного узнавания. Это лейтмотив будущего.
В этой связи стоит особо отметить методы валютной политики применявшиеся СССР для достижения необходимых целей .<!DOCTYPE HTML PUBLIC "-//W3C//DTD HTML 4.0 Transitional//EN"><!-- saved from url=(0157)#"Валютная%20политика%20СССР%2030-80.files/pixel_.gif">Международная Клиринговая система RTGS .

( Real Time Gross Settlement )

После ранних и не представляющих ценности теоретических разработок по проектированию платежных систем как в коммерческих, так и центральных банках, отмеченных публикацией отчета Энджела (Angell) и разработкой стандартов Ламфалусси (Lamfalussy), особое внимание обращено теперь на практическое применение этой идеи.

Среди достигнутых результатов можно отметить принятое странами Европейского союза решение о том, что каждая страна должна иметь по крайней мере одну систему для обслуживания крупных сделок, предоставляющую возможность расчетов в реальном масштабе времени; подобное решение в некоторой степени послужило причиной изменений, вводимых в настоящее время в электронную систему клиринговых расчетов Chaps (Clearing House Automated Payment System), а также привело к разработке систем TBF во Франции и Tops -- в Нидерландах и, конечно, к тому, что в 1995 г. консорциум Echo получил полномочия на многосторонний учет взаимных требований и обязательств.

Изменения сопровождались длительными и трудными обсуждениями между центральными и коммерческими банками. Основное внимание в них неизменно уделялось изменениям систем и способам обеспечения ликвидности. Не покидало чувство, что во всех этих спорах мы упустили из виду потенциальное коммерческое влияние системы RTGS. Или, говоря более определенно, мы не учли все благоприятные возможности, которые откроются в связи с этими изменениями. В настоящее время, когда системы RTGS близки к внедрению, следует воспользоваться удобным моментом для критической оценки и всестороннего обдумывания. Корреспондентские отношения между банками -- это одна из сфер, где их влияние может быть очень сильным, хотя, для того чтобы ощутить это влияние в полной мере, потребуется время.

Банковская деятельность на основе корреспондентских отношений уже в настоящее время испытывает на себе давление трех факторов:

· экономического -- прибыльна ли она?

· технического -- нужна ли она?

· нормативного -- безопасна ли она?

Более широкое использование системы RTGS усилит давление не только этих факторов в целом, но и каждого из них в отдельности. Говоря откровенно, корреспондентская деятельность банков, вероятно, и не будет вытеснена полностью, но ее будущее может стать очень ограниченным и не очень прибыльным.

Правда, системы RTGS уже в течение некоторого времени существуют и ни один из этих эффектов пока не наблюдался, тем не менее нужно учесть, что использование таких систем носит зачастую очень ограниченный характер. Во многих странах оно еще не достигло критической массы. Например, в Германии система Бундесбанка EILZV используется для обработки не более чем 8% ежедневного объема сделок, а система EAF учета взаимных требований и обязательств -- для 50%. В Италии аналогичный показатель использования системы Biss не превышает 0,5%. В Нидерландах система FA используется, по-видимому, для 44% ежедневного объема сделок, но для многих из этих сделок расчеты не производятся в реальном масштабе времени и они даже могут быть аннулированы в конце дня. (Не стоит забывать о различии между просто расчетами по крупным сделкам и расчетами по крупным сделкам в режиме реального времени.)

Недотягивание до критической массы становится еще более очевидным в Европейском союзе, где многие страны не имеют единой системы для обслуживания крупных сделок, которая обрабатывала бы значительную долю всех национальных платежей, не говоря уже о такой системе, работающей в реальном масштабе времени. Однако все страны Европейского союза обязались иметь в наличии одну систему RTGS к концу 1996 г. В настоящее время многие из уже функционирующих систем модернизируются, и банки "поощряются" шире ими пользоваться.

Аналогичное положение складывается и в странах, где корреспондентские отношения между банками в остальных аспектах кажутся непоколебимыми, особенно в Азиатско-Тихоокеанском регионе, в Латинской Америке и республиках бывшего Советского Союза.

Для осуществления этих планов потребуется время, но тенденция ясна. Пока существующие системы учета взаимных требований и обязательств сохраняются, они будут становиться все более дорогостоящими, вследствие необходимости выполнения минимальных стандартов Ламфалусси.

Скептики могут утверждать, что даже в тех странах, где принимают систему RTGS впервые или вводят модернизированные системы, большая часть потока крупных платежей будет проходить через системы учета взаимных требований и обязательств, которые производят окончательный расчет в конце дня или через фиксированные интервалы времени на протяжении дня.

Маловероятно, чтобы коммерческие банки по собственной инициативе изменили свои методы работы, тем не менее косвенное давление нормативов и стремительный темп деловой жизни, вынуждающий сделать это, окажется очень сильным. Опыт показывает, что там, где регулирующие банки могут указать меры по уменьшению риска, они будут стремиться поддержать их использование, по меньшей мере стимулами, если не прямыми указаниями.

Существуют также причины коммерческого характера, заставляющие банки самих решиться проводить более существенную часть своих потоков сделок через системы RTGS. Во-первых, анализ собственного риска приведет их к желанию шире использовать системы RTGS для уменьшения своего риска потенциальных убытков, существующего на протяжении дня. Во-вторых, требования клиентов относительно получения денег непосредственно в день заключения сделки станут подталкивать банки в том же направлении -- некоторые предприятия считают, что они уже их получат и тем самым оставят своих банкиров с риском потенциальных убытков, который будет становиться все более неприемлемым. В-третьих, к этим факторам добавятся приход схем оплаты "поставка против платежа" на рынки ценных бумаг и "платеж против платежа" на рынки иностранной валюты.

Многие существующие системы учета взаимных требований и обязательств предлагают беспроцентный или за низкий процент кредит, предоставляемый на один день, который зачастую не требует обеспечения и не ограничивается. Они также эффективно используют ликвидность, поскольку чистые позиции обычно составляют малую часть общего риска потенциальных убытков. Но существуют кредитные риски и риски, связанные с функционированием системы или нарушением закона, которые можно ограничить только применением к этим системам учета взаимных требований и обязательств регулирующих мер. Эти меры могут сильно уменьшить их привлекательность в коммерческом плане.

Наоборот, в системах расчетов по крупным сделкам в режиме реального времени того типа, что разрабатывается и внедряется в настоящее время, кредит, предоставляемый на один день, строго ограничен либо абсолютной суммой, либо суммой обеспеченных овердрафтов или же овердрафт совсем не допускается; либо он имеет явную цену, как в системе электронной связи федеральных резервных банков Fedwire, либо для него используется альтернативная форма оплаты в виде активов, которые должны быть заложены в центральном банке; минимизация использования этого кредита или достижение разрешенного максимума означает, что платежи должны выполняться в первую очередь, ставиться в очередь или задерживаться.

Использование систем RTGS приводит к тому, что управление ликвидностью организации в целом становится значительно более напряженным. Отделы банков, занимающиеся корреспондентскими отношениями, в конце концов обнаружат, что они борются с другими подразделениями своей организации за дефицитные ресурсы, которые приобретают ощутимую стоимость в течение дня. Короче говоря, система RTGS придает деньгам самостоятельную ценность в течение дня.

Все это привлекает особое внимание к банкам, предоставляющим корреспондентские услуги. Как они собираются покрывать эти издержки? Как они будут убеждать клиентов вносить плату за то, что прежде было бесплатным, т.е. за кредиты, предоставляемые на один день?

На внутрибанковском уровне им придется подумать, каким рискам они подвергаются при своем внутреннем учете взаимных требований и обязательств по корреспондентским счетам. Когда окончательность расчетов действительно достигается?

Система RTGS не только затрудняет обоснование правил, которые исключают зарубежные корреспондентские банки из непосредственного членства в национальных платежных системах, но и дает этим банкам явный стимул уменьшить издержки путем отказа от прежних корреспондентов.

Для многих международных банков это хорошо согласуется с растущим убеждением, что они должны проявлять больше интереса к тому, чтобы прямо контролировать потоки своих платежей по всему миру, а не оставлять их в руках своих корреспондентов, которые в более широком контексте могут также быть их конкурентами. Например, в Великобритании в течение последних двух лет банки Deutsche Bank и Credit Lyonnais вошли в систему Chaps в качестве членов по непосредственным расчетам.

Непосредственное членство позволяет банку решительно взять в свои руки контроль над координацией потоков его собственных платежей, вводя осуществление платежей в ряд общих мер по управлению ликвидностью, а также позволяет использовать обеспечение не только в одной точке, но по крайней мере в пределах одного часового пояса, а в лучшем случае, и круглосуточно. Оно может также дать то дополнительное преимущество, что в будущем банк составит свое мнение об издержках системы и, следовательно, о ценах, которые он решит назначить своим клиентам.

Конечно, не перед всеми банками этот выбор встанет так остро, но он будет привлекать многих, и, вероятно, наиболее выгодных корреспондентов. В будущем, когда в основном будут использоваться системы RTGS, лидером рынка станет банк, управляющий своей ликвидностью наиболее эффективно.

В контексте Европейского союза действует еще один дополнительный фактор: системы RTGS почти наверняка будут связаны между собой, чтобы обеспечить необходимую часть финансовой инфраструктуры Европейского валютного союза (EMU), даже между теми государствами -- членами ЕС, которые первоначально не присоединятся к единой валюте. Путь к этому указывает работа Европейского валютного института над проектом Target.

Хотя основная причина объединения систем RTGS -- необходимость обеспечения беспрепятственного проведения кредитно-денежной политики в пределах всего Европейского союза, непосредственная передача этим путем некоторых коммерческих платежей может стать также привлекательной и в отношении экономической выгоды. Платежи, которые должны быть произведены к концу текущего дня, платежи большого объема на денежных рынках, крупные платежи для незнакомых контрагентов и платежи, выполняемые во время напряженности на рынке, -- все могут проходить через этот канал.

Возможность осуществлять окончательные платежи откуда угодно в пределах Европейского союза непосредственно членам каждой национальной системы также может быть привлекательной и с точки зрения собственной деятельности банка, и давать ему мощный инструмент в конкурентной борьбе за качество обслуживания корпоративных клиентов, включая управление денежными средствами.

В основе всех этих факторов лежит растущее понимание того, что существующая схема договоренности об оплате позволяет существовать неприемлемому уровню риска, связанного с партнером, в особенности расчетного риска.

Многие процедуры, принятые на рынке, к тому же излишне увеличивают эти риски -- это платежи, поступающие в систему ранее даты расчета, иногда чтобы удовлетворять слишком ранним крайним срокам для расчетов в день заключения сделки; системы, которые не позволяют банкам выявить и отозвать платежи в случае возникновения проблем; выписки, посылаемые с запозданием или даже по почте; выверки, делаемые часто и десять дней спустя.

Тем временем риск потенциальных убытков может возрасти до уровня, значительно превышающего тот, которому банки, выполняющие расчеты, были бы готовы подвергаться. Как стало ясно из недавнего коммюнике расположенной в Базеле Комиссии группы G-10 по платежным и расчетным системам, центральные банки берут на себя обязательства проводить политику, которая приведет к значительному и неуклонному уменьшению расчетного риска в пределах всего рынка. В ходе этой работы методы корреспондентской банковской деятельности подвергались тщательному изучению, и оказалось, что они во все большей степени не отвечают предъявляемым требованиям.

Есть два особых обстоятельства, которые могут увеличить давление на традиционные корреспондентские отношения, направленное на перевод все большего потока расчетов в системы RTGS. Одно из них заключается в растущем интересе к тому, что может быть названо "системой истинной поставки против платежа", или учитывающий изменения валютного курса обмен денег на ценные бумаги в режиме реального времени.

При использовании многих существующих систем опасность состоит в том, что клиент получает поставку против платежа на самом деле за счет своего расчетного банка, который и принимает на себя тот риск, что расчет может не состояться. Этот потенциальный риск расчетных банков не может более быть приемлемым ни для самих банков, ни для организаций, их контролирующих. В частности, риски расчетов в международных сделках с ценными бумагами становятся более явными.

Проблема заключается в том, что хотя методика "поставка против платежа" решает одну сторону вопроса, она же порождает новые трудности. Во-первых, как для банков, так и для их клиентов -- небанковских финансовых организаций -- значительно затрудняется управление ликвидностью. Замораживаете ли вы денежные средства на время ожидания поставки ценных бумаг или нет? В любом случае, в системах реального масштаба времени, где ликвидность в большом почете, вы подвергаетесь риску временного отсутствия средств, если не готовы допустить для платежей, связанных с ценными бумагами, наличие неограниченных, предоставляемых на один день овердрафтов. Тогда перед вами встает та же самая проблема, но с другой стороны.

В случае международных расчетов в разных валютах эти трудности увеличиваются. По данным Банка международных расчетов (Bank for International Settlements, BIS), эта область является основным источником систематического риска.

Недавние события показали, что на рынках иностранной валюты по-прежнему существует временной, или херштатский, риск (Herstatt risk, см. врезку). Для того чтобы уменьшить его, было сделано немало, тем не менее усилия нужно продолжать прикладывать и дальше. Инфраструктура корреспондентской банковской деятельности была признана самым слабым звеном. В этой области существует не одна проблема и, следовательно, нет и единого решения.

Однако есть схема осуществления платежей, которая несомненно привлечет в ближайшем будущем более пристальное внимание -- это "платеж против платежа", которую можно определить так: соглашение, при котором обмен ценностей в одном месте находится в взаимозависимости от обмена ценностей в другом месте. Другими словами, прямые связи между системами RTGS дают возможность, например, обеспечить получение банком окончательной и не подлежащей отмене поставки фунтов стерлингов в Лондоне.

Страницы: 1, 2, 3, 4