Структура мотивационной сферы ребенка 2-3-летнего возраста характеризуется значительной аморфностью, отсутствием устойчивой иерархии потребностей и ценностей, а следовательно и мотивов. У него имеется рядоположный набор знаемых потребностей, сменяющих друг друга в случайном порядке. Жизненно важные потребности и капризы (необоснованные желания) часто имеют для него одинаковую значимость. Побуждения сменяются во времени, не подчиняясь сознательно-волевому контролю.

Другой особенностью мотивов детей 2-3-летнего возраста является эмоциональная насыщенность их желаний. С.Л. Рубинштейн (43) писал, что каждое их желание сродни аффекту. Эмоции ребенка непосредственно переходят в действия, поэтому поведение ребенка характеризуется импульсивностью (чрезмерная зависимость от потребности) и ситуативностью (чрезмерная зависимость от случайных внешних обстоятельств). То и другое связано с ближайшей действительностью, с сиюминутностью.

У детей этого возраста в большинстве случаев встречаются близкие и «небольшие» цели, превращающиеся затем при соответствующем воспитании в привычные (умывание, определенные способы еды и т. п.).

В общем можно сказать, что в этом возрасте дети в большей мере являются рабами своих желаний, чем сознательными личностями. В силу своей беспомощности они являются рабами и своего окружения. Сохранение такого положения до взрослости приводит к деформированному развитию личности: ребенок обязан быть ориентированным на других людей и не может не зависеть от их одобрения, расположения и доброй воли; он вынужден приспосабливаться, подгоняя себя под внешнюю ситуацию.

Уже на третьем году жизни в мотивационный процесс могут включаться мотиваторы из блока «внутреннего фильтра», т. к. начинает формироваться нравственная сфера ребенка. Но его нравственность ориентированна на взрослых, и оценка себя и своих поступков осуществляется с учетом их оценок и мнений. А это означает, что у малыша становиться выраженной потребность в сотрудничестве со взрослыми и в получении от них одобрения.

У детей трех лет появляется желание делать все самому («Я сам»); а гипертрофированная тенденция к самостоятельности приводит к своеволию детей. Однако они еще не могут организовать свои действия в соответствии с заранее намеченной целью, которую легко утрачивают.

В конце третьего и начале четвертого года жизни у ребенка появляется умение различать степень затруднительности достижения цели, оценивать свои возможности, т. е. определять возможность успеха или неудачи (по H. Heckhausen) (51).

2.3. Дошкольное детство.

Ведущий в этот возрастной период вид деятельности дошкольников - игра - способствует развитию мотивационной сферы ребенка. Возникают новые интересы и связанные с ними цели, причем формирование целенаправленности характерно и для других видов деятельности дошкольников. Однако даже для 6-7-летних еще характерно окончательное оформление цели в их сознании и по ходу выполнения действия, что зависит от предметной ситуации и от «строительного» материала. Важно отметить, что уже с 4-х лет начинает проявляться смыслообразующая функция мотива, т. к. ребенок начинает планировать смысл деятельности.

В 4 года появляется соподчиненность потребностей, желаний. Они приобретают разную силу и значимость. Появляются доминирующие установки: у одних - престижные (эгоистические), у других, наоборот - альтруистические, у третьих - на достижение успеха. Правда, у некоторых детей даже к 7-ми годам доминирующие мотиваторы не появляются.

Интересы приобретают относительную устойчивость. Начинает складываться индивидуальная мотивационная система (сфера) ребенка.

В процессе игры со сверстниками дошкольники учатся подчинять свое поведение определенным правилам, вступающим в противоречие с их мимолетными желаниями. В игре ребенок учится действовать в мыслимой, а не в видимой ситуации, опираясь на внутренние тенденции и мотивы, а не на мотивы и побуждения, которые идут от вещи. Этим облегчается переход от мотивов, имеющих форму аффективно окрашенных непосредственных желаний, к мотивам-намерениям, связанным с самоконтролем.

Сдерживанию непосредственных побуждений ребенка способствует присутствие взрослого или других детей. В более старшем дошкольном возрасте ребенок начинает сдерживаться уже при воображаемом контроле других (предвидение осуждения). Начинается усвоение этических норм, которые учитываются ребенком при планировании своих поступков. В дошкольном возрасте «внутренний фильтр» принимает активное участие в процессе принятия решения, что связано с развитием не только нравственной, но и волевой сфер личности. К 6-ти годам у ребенка проявляется способность ставить себя на место других (идентификация), появляется чувство долга, общественные мотивы - желание сделать что-то для других, принести им пользу. Появляются мотивы, формирующиеся на базе не только желаний («хочу»), но и на базе осознания необходимости («надо»).

К концу дошкольного возраста ребенок начинает оценивать себя с точки зрения усвоенных правил и норм поведения уже постоянно, а не от случая к случаю. Однако осознаваемость мотива остается еще слабой.

У детей появляются новые мотивы: достижения успеха, соревнования, соперничества, избегания неудачи. Равнодушие младших дошкольников к удачам и неудачам сменяется у средних дошкольников переживанием успеха и неуспеха (успех вызывает у них усиление мотива, а неуспех - уменьшение его). У старших дошкольников стимулировать может и неуспех. В игровой мотивации смещается акцент с процесса на результат: если дети 3-5-ти лет получают удовольствие от процесса игры, то 5-6-ти летние получают удовольствие не только от процесса, но и от результата игры, т. е. от выигрыша.

В связи с этим в 6-7 лет дети более дифференцированно подходят к выбору партнеров по играм, называя несколько причин: их умение играть в группе, умение хорошо играть, наличие у них творческих способностей в игре, оказание помощи в процессе игры. В связи с этим Е.Ф. Рыбалко (44) считает, что формирование игровой мотивации является одним из важных показателей зрелости психического развития дошкольников.

Старшие дошкольники вносят соревновательные мотивы в такие виды деятельности, которые сами по себе соревнования не включают. Дети постоянно сравнивают свои успехи, любят прихвастнуть, остро переживают промахи, неудачи.

Наиболее сильным стимулятором для дошкольника является поощрение, получение награды. Более слабое стимулирующее воздействие оказывает наказание (исключение из игры). Еще слабее действует собственное обещание ребенка, что свидетельствует о неустойчивости мотивационных установок.

Но слабейшим внешним воздействием на принимаемые ребенком решения обладает прямое запрещение каких-то его действий, не усиленное другими дополнительными мотиваторами, хотя взрослые чаще всего возлагают надежды именно на этот вид воздействия.

2.4. Младший школьный возраст.

В это период появляются новые мотивы, происходят перестановки в иерархической мотивационной системе ребенка. То, что имеет отношение к учебной деятельности, оказывается значимым, ценным, то же, что имеет отношение к игре, становиться менее важным. В то же время у младших школьников по-прежнему заметно преобладание мотивов над мотивационными установками, т. к. в основном ими ставятся цели на ближайшее будущее, связанные с настоящими событиями. По данным Л. Колберга ( L. Kohlberg) (69), 70% семилетних детей ориентируются в своем поведении на возможное поощрение или наказание «здесь и сейчас».

Ведущее место в иерархии учебных мотивов на 1-2 году обучения занимают широкие социальные мотивы, связанные с чувством долга и ответственности, с необходимостью получения образования. Реально действующим мотивом становится получение высокой отметки или похвалы; ради их получения ребенок готов немедленно сесть заниматься и старательно выполнять все задания.

В соревновательной ситуации у первоклассников мотив работы на себя более действенен, чем на команду, однако в 3-ем классе уже сильнее выражен общественный мотив, чем индивидуальный.

Усиливается роль «внутреннего фильтра» в процессе мотивации. У младших школьников развивается смысловая ориентировочная основа поступка - звено между желанием что-то сделать разворачивающимися действиями. Это интеллектуальный момент, позволяющий более или менее адекватно оценить будущий поступок с точки зрения более отдаленных последствий и поэтому исключающий импульсивность поведения ребенка. Начинает формироваться предусмотрительность как черта личности. При этом происходит переход от мотивов только «значимых» к мотивам «реально действующим».

Социальные мотивы учения по-разному выражены у школьников с разной успеваемостью. При наличии сильного мотива получения хорошей отметки и одобрения круг их социальных мотивов учения сужен. Некоторые социальные мотивы у них появляются только к 3-ему классу.

У детей с высокой успеваемостью ярко выражена мотивация достижения успеха - желание хорошо выполнить задание, сочетающееся с мотивом получения высокой отметки и одобрения. У слабо успевающих - мотив достижения выражен хуже и даже отсутствует.

Престижная мотивация, связанная с соперничеством со способными одноклассниками, присуща хорошо успевающим учащимся с завышенной самооценкой и лидерскими наклонностями. У неуспевающих учеников престижная мотивация не развивается.

Мотив избегания неудачи присущ как хорошо успевающим, так и плохо успевающим учащимся, но к окончанию начальной школы у последних он достигает значительной силы, т. к. мотив достижения успеха у них практически отсутствует. Почти четверть неуспевающих третьеклассников отрицательно относятся к учению из-за того, что у низ преобладает мотив избегания неудачи.

2.5. Средний школьный возраст.

В этом возрасте, называемым переходным, происходят существенные изменения в организме и психике ребенка, обусловленные половым созреванием. Как отмечал Л.С. Выготский, это существенно изменяет сферу интересов ребенка. В переходном периоде можно отчетливо проследить две волны (фазы) в развитии интересов: волну появления новых впечатлений, создающих органическую основу для новой системы интересов, а затем и волну созревания этой новой системы интересов, надстраивающейся над новым влечением. Фаза влечений длиться обычно около двух лет. Эта фаза резких колебаний и столкновений психологических установок, фаза крушения авторитетов. В этой фазе происходит свертывание и отмирание прежде установившейся системы интересов, вызревание и появление первых органических влечений, связанных с половым созреванием. Именно сочетание обоих моментов, взятых вместе, характеризует тот факт, что у подростка наблюдается как будто общее понижение, а иногда даже и полное отсутствие интересов. Характерны также пессимизм, распад коллективных связей, разрыв сложившихся прежде отношений между детьми, в том числе и дружественных, стремление к одиночеству, резкое изменение отношения к людям, пренебрежение правилами поведения.

Вторая фаза - фаза интересов - вначале характеризуется их многообразием. Затем путем дифференциации выбирается ядро интересов. Романтические стремления уступают место реалистичному и прагматичному выбору одного наиболее устойчивого интереса, большей частью непосредственно связанного с основной жизненной линией подростка и определяющего направленность его личности. Характерным является также расширение и укрепление общественных связей. Вторая фаза существенно зависит от материальных условий жизни и окружения. При неблагоприятных условиях она сжата во времени, заторможена в своем развитии, из-за чего круг интересов подростка мал и беден.

Подростки в значительной степени способны руководствоваться в своем нравственном поведении теми требованиями, которые сами себе предъявляют, и теми задачами и целями, которые перед собой ставят. Происходит переход от «реактивного» следования требованиям извне к активному построению своего поведения в соответствии со своим собственным идеалом.

У школьников средних классов отмечается большая, чем прежде, устойчивость целей, достаточно развитое чувство долга, ответственности. Интересы уже не ситуативны, а возникают постепенно по мере накопления знаний. Отсюда - устойчивость ряда мотивов, базирующихся на интересах и поставленных самими учащимися целях.

У подростков интерес к чему-нибудь часто приобретает характер увлечения. Увлечения подростка - сильные и часто сменяют друг друга, но принимают «запойный» характер; как правило, они не связаны с учебной деятельностью. А.Е. Личко (26) делит их на интеллектуально-эстетические (увлечение историей, музыкой, радиотехникой, рисованием и т. д.), эгоцентрические (увлечение модными сферами деятельности - спорт, художественная самодеятельность, иностранные языки - ради демонстрации своих успехов), телесно-мануальные (занятия спортом, езда на мотоцикле или автомобиле - ради получения удовольствия от самого процесса деятельности), накопительские (коллекционирование), информативно-коммуникативные (стремление к новой, не слишком содержательной информации, не требующей глубокого осмысления и усвоения; потребность в легком общении со сверстниками, позволяющем обмениваться такой информацией). Некоторые из этих увлечений могут способствовать развитию личности подростка, другие же, наоборот могут искривлять развитие личности.

Важно, что в мотивах подростков содержится аргументация и предвидение последствий принятого решения, что свидетельствует о более полном осознании процесса мотивации, развитии «внутреннего фильтра». Это снижает импульсивность их поведения.

Более многогранной становится самооценка подростка. Наличие идеалов, усвоенных норм и правил общественного поведения свидетельствует о значительном развитии личности подростков, о формировании у них «внутреннего плана», являющегося существенным фактором мотивации и организации собственного поведения. Но этот «внутренний план» еще не организован в целостную систему, недостаточно обобщен и устойчив. Требования подростка к себе нуждаются в постоянной поддержке со стороны. Отсюда - и неустойчивость ряда мотивов, изменчивость поведения. Кроме того, характерным для данного возраста является несоответствие целей возможностям, что свидетельствует о завышенном уровне притязаний и является причиной частых неудач в осуществлении задуманного. Это приводит к тому, что мотивы формируются главным образом с учетом собственного мнения, что выражается в их упрямстве.

2.6. Старший школьный возраст.

На основе возникающей социальной мотивации развития происходят коренные изменения в содержании и соотношении основных мотивационных тенденций.

Прежде всего это проявляется в упорядочивании, интегрировании всей системы потребностей их формирующимся мировоззрением. Старшие школьники не просто познают окружающий мир, а вырабатывают о нем свою точку зрения, т. к. у них возникает потребность выработать свои взгляды на вопросы морали, самим разобраться во всех проблемах. В связи с этим принимаемые решения и формируемые мотивы приобретают у школьников все большую социальную направленность.

Под влиянием мировоззрения возникает достаточно устойчивая иерархическая система ценностей, влияющая на взгляды и убеждения учащихся. Последние являются довольно строгим контролером возникающих желаний и в то же время побуждают их к самопознанию, самосовершенствованию, самоопределению, в том числе и к выбору профессии.

Если у учеников 9-го класса выбор профессии ( скорее декламируемый, чем обоснованный) еще в значительной степени импульсивен, совершается нередко под влиянием внешних обстоятельств или является актом подражания старшим, то у старшеклассников этот выбор осуществляется на основе предварительной подготовки, внимательного анализа той деятельности, которую они готовы выбрать в качестве своей профессии, и тех трудностей, с которыми им придется столкнуться.

При этом старшеклассники уже способны взвешивать внешние и внутренние обстоятельства, что позволяет принимать достаточно осознанные решения. А это значит, что в процессе формирования социально направленных мотивов «внутренний фильтр» начинает играть ведущую роль. Чем более зрелым в социальном плане является старшеклассник, чем больше его устремлений направлено в будущее, тем больше у него формируется мотивационных установок, связанных с намечаемой перспективой жизни. У социально незрелой личности преобладают мотивы, связанные с удовлетворением потребностей «здесь и сейчас».

Большая осознанность процесса формирования мотивов приводит и к большему проникновению в причины поступков других людей. Поэтому в ходе онтогенетического развития ребенка этическая оценка поступка смещается с оценки последствий поступка к оценке причины, импульсов, побудивших человека к такому поступку.

Таким образом, чем более социально зрелой становится личность, тем больше в ее сознании расширяется мотивационное поле. При этом больше уделяется внимания прогнозу последствий планируемых действий и поступков, и не только с прагматических, но и нравственных, этических позиций. Чаще используется самооценка. Усложнение и расширение мотивационного поля с возрастом создает предпосылки для более обоснованного принятия решений и формирования намерений, что в конечном итоге приводит к более разумному и адекватному ситуации поведению школьников.

2.7. Особенности мотивационной сферы в дальнейшие

периоды развития.

К сожалению, мотивы взрослых людей изучены плохо. Между тем и у них можно наблюдать интересные особенности мотивационной сферы. Например, Д. Пельц и Ф. Эндрюс (16) спад продуктивной творческой деятельности ученных среднего уровня объясняют изменением в период 30-50-ти лет структуры их интересов. В эти годы увеличиваются семейные и родительские обязанности. У крупных ученных производственная роль в научном коллективе и соответствующие ей интересы доминируют в течение всей жизни, поэтому спад творческой продуктивности у них может наблюдаться, и то не всегда, только в преклонном возрасте.

Как показали американские психологи, у пожилых людей происходит сосредоточение интересов на своем внутреннем мире, пропадает желание участвовать в общественной жизни. Однако интерес к игровой деятельности (выражается в виде коллекционирования, занятий живописью и т. п.) и особенно к учебе с возрастом не ослабевает.

Еще не так давно психологи считали, что для основной части пожилого населения главным мотивом является «боязнь неудачи», которая приводит к пассивности и нежеланию изменить существующее положение. Однако в последние годы было выявлено, что у 70-80-ти летних людей с высшим образованием «мотив достижения» выражен так же, как и у 20-ти летних студентов. Различия же проявляются в направленности мотиваций: молодые более ориентированы на внешнюю сторону деятельности, а пожилые - на содержательную.

§ 3. Мотив достижения и склонность к риску. Модель выбора риска.

Объяснение поведения с точки зрения взаимодействия личностных диспозиций и ситуационных детерминантов, в рамках исследований мотивации достижения оказалось наиболее результативным. Как выяснилось, решающую роль при этом сыграла модель выбора риска (risk-taking model) Y.W. Atkinson. (57)

Эта модель восходит к семейству теорий «ожидаемой ценности» (N. Т. Featrer.) (63). Но помимо переменных «ожидание», «ценность» вводится новая переменная «мотив».

Модель выбора риска является базовой моделью, в упрощенной форме описывающей некий «идеальный случай», индивид с той или иной степенью выраженности мотивов стоит перед задачей, которую он с определенной вероятностью может решить, причем успех или неудача не имеет для него других последствий, кроме влияния на самооценку. Для такого упрощенного случая модель выбора риска призвана объяснять различные параметры мотивационного поведения, и прежде всего индивидуальные различия в выборе степени трудности задач, продолжительность и ориентация будущих действий по их решению, а также различия в усилиях и достигнутых результатах.

Базовая модель выбора риска. Если речь идет о выборе между различными задачами, то для некоторых из них имеется два значимых события, или валентности, а именно успех (Vae) и неудача (Vam), которым соответствует определенная субъективная вероятность: We и Wm. Тем самым для понимания конкретной задачи соответствующая результирующая взвешенная валентность (Var) определяется следующим образом:

Var = ( Vae * We ) + (Vam * Wm ).

Эта теория была разработана в 40-х годах Левином, Дембо, Фестингером и Сирсом (51) для объяснения выбора задачи и динамики уровня притязаний. Atkinson расширил ее, введя личностную переменную «мотив». Точнее, он расширил ее, выделив в переменной «валентность» два компонента: «напряжение потребности индивида» (t) и воспринимаемую «природу» целевого объекта (G) : Va (G ) = f ( tG).

Напряжению потребности соответствует выраженность мотива достижения как личностной диспозиции, другими словами, сила мотива достижения успеха (Ме) и мотива избегания неудачи (Мm). Природе целевого объекта соответствует привлекательность достижения успеха (Ае) и привлекательность избегания неудачи (Аm). Т.о. валентность задачи имеет личностный (сила мотива) и ситуационный (привлекательность задачи) компоненты. Если же к валентности успеха и неудачи добавить субъективные вероятности достижения успеха (We) и избегания неудачи (Wm), то получатся тенденции стремления к успеху (Те) и избегания неудачи (Тm):

Te = Me * Ae * We

Tm = Mm * Am * Wm

Определяемые субъективной вероятностью успеха функции валентности успеха и избегания неудачи зависит от степени выраженности мотива. Субъективно одинаковая по трудности задача для сильномотивированных испытуемых должна иметь более высокую привлекательность, чем для слабомотивированных (Litwin) (71)

Большое значение имеет положение теории Atkinson о взаимосвязанности изучения привлекательности и вероятности, связанных обратным линейным соотношением.

Итак, в обобщенном виде модель выбора риска характеризуется следующими особенностями:

1. Она разработана для «идеального случая» темы достижения в ситуациях, когда не влияют никакие другие мотивы и результат деятельности не имеет для субъекта иных последствий, кроме непосредственной самооценки в связи с успешными или неудачными действиями. Введение экстренсивной тенденции означает отказ от этой идеализации, т. к. данная тенденция связана с побочными условиями, благодаря которым испытуемые с выраженным мотивом избегания неудачи могут мотивироваться в отношении задачи.

2. Привлекательность деятельности достижения, т. е. мотивирующее воздействие результирующей тенденции успеха или избегание неудачи, сводится исключительно к предвосхищению аффективной самооценки после успеха («гордость» по Atkinson) (57) или неудачи («стыд»). За исключением этого прямого следствия, остальные связи и последствия остаются вне рамок рассмотрения.

3. Разграничения в теме достижения ценности, привлекательности успеха или избегания неудачи зависит исключительно от субъективной вероятности успеха исхода действия. Поэтому, чтобы определить значение привлекательности, из ситуационных переменных (ожидание, ценность) достаточно рассмотреть субъективную вероятность успеха.

4. Модель применима только к задачам одного и того же класса, т. е. к задачам, отличающимся друг от друга лишь степенью объективной вероятности успеха.

5. В модели выбора риска мотивы введены в качестве относительно постоянных личностных переменных. Мотивы успеха и избегания неудачи определяются с помощью привлекательности успеха или избегания неудачи в данной ситуации достижения.

6. Сила мотива избегания неудачи рассматривается исключительно как отрицательная переменная. Это означает, что валентность неудачи постоянно побуждает к уклонению от выбора задачи, от чрезмерного напряжения усилий и положительной деятельности.

7. Три переменные модели так друг с другом соотносятся и связываются, что среднее значение вероятности успеха сильнее всего мотивирует к деятельности. Ориентированной на достижение, при условии, что мотив успеха сильнее мотива избегания неудачи. Если же мотив избегания неудачи сильнее мотива достижения успеха и нет уклонения от деятельности, связанной с решением задач, то по сравнению с очень трудными и очень легкими задачами задачи средней трудности менее всего будут мотивировать к деятельности достижения.

§ 4. Результаты деятельности достижения.

4.1. Учебные достижения в различно сгруппированных классах.

Существуют мнения, что индивидуальные различия в результатах учебной деятельности объясняются одними только различиями в мотивах. Однако модель выбора риска свидетельствует, что в зависимости от степени трудности требований обучения ученик с сильным мотивом достижения может быть менее мотивирован, чем ученик со слабым мотивом достижения. Если не учитывается степень трудности требований обучения, как она воспринимается конкретным ребенком, то корреляции между силой мотива и учебными достижениями могут быть позитивными, нулевыми или негативными и ни что не говорит нам о фактическом влиянии мотивации.

Уже первое приближение к решению этой проблемы дает сравнение субъективной вероятности успеха обучения в школе классов с разнородной и однородной (относительно способностей) группировкой учеников. В однородных классах требования обучения могут быть выполнены всеми учениками со средней вероятностью успеха в отличие от сравнительно большого диапазона достижений в разнородных классах. В таких классах ученики с тенденцией успеха должны мотивироваться сильнее учеников с тенденцией избегания неудачи и вследствие этого они будут иметь лучшие учебные достижения. Соответствующие данные получили O'Connor? Atkinson и Horner (80), выявившие улучшение достижений за два года именно у учащихся, мотивированных на успех, а не на избегание неудачи.

Б. Вайнер (Weiner) (91), говорит о том, что однородные (по способностям) группы чаще всего не совсем благоприятно влияют на учащихся, мотивированных на успех.

Т. Гьесме (Gjesme) (64) по показателю теста интеллекта распределил мальчиков разнородных (по способностям) классов на однородные подгруппы и установил, что только в подгруппе учеников со средними способностями преобладание мотива успеха сказывалось на учебных достижениях положительно, а преобладание мотива избегания неудачи - отрицательно. Данные согласуются с моделью выбора риска, поскольку лишь при средних вероятностях успеха (средняя по способностям группа) оба мотива активирует максимально. Согласно предположению Gjesme, девушки из разнородных классов недооценивают вероятность своих успехов. Это предположение подтвердилось, поскольку специфическая выраженность обоих мотивов достижения коррелировала со средними учебными результатами только в группе с высоким уровнем способностей.

Позднее Gjesme установил, что мотивированные на успех юноши со средними способностями и девушки с более высокими способностями удовлетворены школой и испытывают интерес к учебе, но при иных сочетаниях мотива и способности скорее наблюдается недовольство школой.

4.2. Сила мотивации и достижения: количество и качество.

С возрастанием результирующей мотивации возрастают интенсивность и настойчивость в выполнении задачи. Однако проблематичным кажется представление о том, что с увеличением интенсивности усилий и настойчивости автоматически улучшается количественная и качественная сторона достижения. Большая интенсивность усилий при выполнении простых задач на скорость может улучшить количественную сторону достижений, но улучшит ли она и качество достижений, особенно при выполнении сложных задач?

Данной проблемой занимались С. Карабеник и З. Юссефф (Karabenick, Yousseff) (68). Мотивированные на успех студенты из списка объективно одинаково сложных ассоциативных пар быстрее заучивали те, что выдавались за среднесложные. Студенты, мотивированные на избегание неудачи, такие задачи заучивали хуже всего, лучшие достижения были показаны на ассоциативных парах, выдававшиеся за легкие или трудные.

С другой стороны, К. Шнайдер и А. Крайц (Schnieder, Kreuz) (83) показали, что при усилении мотивации количество и качество могут изменяться в противоположном направлении, непосредственное воздействие изменение силы мотивации оказывает только на количественную сторону достижения.

Еще Л. Тарстоун (Thurstone) (88) отмечал, что показателем силы мотивации может служить именно эта сторона достижения. Качество достижения «сверхмотивация» может ухудшить. Вероятно для каждой задачи существует оптимальная сила мотивации, при которой эффективность решения задачи максимальная.

§ 5. Проблема тревожности в психологии.

5.1. Представление о тревожности в современной психологии.

Тревожность - переживание эмоционального дискомфорта, связанное с ожиданием неблагополучия, с предчувствием грозящей опасности. Различают тревожность как эмоциональное состояние и как устойчивое свойство, черту личности или темперамента. В отечественной психологической литературе это различие зафиксировано соответственно в понятиях «тревога» и «тревожность». Последний термин, кроме того, используется и для обозначения явления в целом.

«Тревожность - это склонность индивида к переживанию тревоги, которое представляет собой эмоциональное состояние. Состояние характеризуется субъективными ощущениями напряжения, беспокойства, мрачных предчувствий, а с точки зрения физиологии - активацией вегетативной нервной системы. Это состояние возникает как эмоциональная реакция на стрессовую ситуацию и может быть разным по интенсивности и динамичным во времени.» ( Л. Анн). (40,26)

На психологическом уровне тревожность ощущается как:

Напряжение;

Озабоченность;

Беспокойство;

Нервозность;

Чувство неопределенности, бессилия, незащищенности, грозящей неудачи;

Одиночество;

Невозможность принять решение.

На физиологическом уровне реакция тревожности проявляется в:

Усилении сердцебиения;

Учащении дыхания;

Увеличении минутного объема циркуляции крови;

Повышении артериального давления;

Возрастании общей возбудимости;

Снижении порогов чувствительности, когда ранее нейтральные стимулы приобретают отрицательную эмоциональную окраску.

Проблему происхождения тревожности мы находим в разработанном Л.И. Божович (4) представлении о том, что процесс онтогенетического развития личности характеризуется формированием системных новообразований психики, в том числе новообразований аффективно-потребностной сферы. Особенностью таких новообразований является то, что они преобретают побудительную силу и характеризуются собственной логикой развития. Как известно, Л.И. Божович рассматривала этот вопрос на примере образований, обеспечивающих сознательное управление своим поведением, а также планировала использовать его применительно к изучению высших чувств. Кроме того, подобным же образом она рассматривает и качества личности как систему, включающую устойчивый мотив и закрепленные, привычные формы его реализации в поведении и деятельности. Тревожность, как личностное образование, проходит тот же путь развития. Можно полагать, что наличие конфликта в сфере «Я» ведет к неудовлетворению потребностей, напряженность, разнонаправленность которых и порождает состояние тревоги. В дальнейшем происходит ее закрепление, и она, становясь самостоятельным образованием, приобретает собственную логику развития. Обладая достаточной побудительной силой, она начинает выполнять функции мотивации общения, побуждения к успеху и т. п., т. е. занимает место ведущих личностных образований.

Тревожность как сигнал об опасности привлекает внимание к возможным трудностям, препятствиям для достижения цели, содержащимся в ситуации, позволяет мобилизовать силы и тем самым достичь наилучшего результата. Поэтому нормальный (оптимальный) уровень тревожности рассматривается как необходимый для эффективного приспособления к действительности (адаптивная тревога). Определенный уровень тревожности - естественная и обязательная характеристика активной деятельности личности. У каждого человека существует свой оптимальный, или желательный, уровень тревожности - это так называемая полезная тревожность. Оценка человеком своего состояния в этом отношении является для него существенным компонентом самоконтроля и самовоспитания. Чрезмерно высокий уровень рассматривается как дезадаптивная реакция, проявляющаяся в общей дезорганизации поведения и деятельности. Личности, относящиеся к категории высоко тревожных, склонны видеть в широком диапазоне ситуаций угрозу для их самооценки и жизнедеятельности. На такие ситуации они реагируют выраженным состоянием напряженности. В русле изучения проблем тревожности рассматривается и полное отсутствие тревоги как явления, препятствующее нормальной адаптации и так же, как и устойчивая тревожность, мешающее нормальному развитию и продуктивной деятельности.

Более неопределенно обстоят дела с доказательствами влияния тревожности на личностное развитие, хотя впервые его отметил еще С. Кьеркегор (23), считавший тревожность основным фактором, определяющим историю человеческой жизни. Позже эта точка зрения развивалась в философских работах экзистенциалистов и в психологическом плане - в психоаналитических исследованиях.

Современные представления о влиянии тревожности на развитие личности базируется в основном на данных клинических исследований, в том числе полученных на материале пограничных расстройств.

5.2. Тревожность, тревога и страх.

Значительные проблемы связаны с соотношением понятий «тревожность» («тревога») и «страх». Разграничение явлений тревоги и страха, закрепленное в соответствующих понятиях (Angst - нем., anxiety - англ., angiosse - фр. - безотчетный страх - тоска в отличие от Fureht - нем., fear - англ. - конкретный, эмпирический страх - боязнь), произошло лишь в начале XIX века и связано с именем С. Кьеркегора (23), последовательно разводившего конкретный страх (Fureht) и неопределенный, безотчетный страх - тоску (Angst). До этого времени все, что сегодня относится к явлениям тревоги и страха, описывалось и обсуждалось под общим понятием «страх».

Сегодня наиболее распространена точка зрения, рассматривающую страх как реакцию на конкретную, определенную опасность, а тревожность - как переживание неопределенной, смутной, безобъективной угрозы преимущественно воображаемого характера. Согласно другой позиции, страх испытывается при угрозе витальной, когда что-то угрожает целостности или существованию человека как живого существа, человеческого организма, а тревожность - при угрозе социальной, личностной, когда опасность грозит ценностям человека, потребностям «Я», его представлению о себе, отношениям с другими людьми, положению в обществе. В некоторых исследованиях страх рассматривается как фундаментальная эмоция, а тревожность - как формирующееся на его основе, часто в комбинации с другими базовыми эмоциями, более сложное эмоциональное образование.

5.3. Виды, уровни, категории тревожности.

Рядом исследователей выделяется устойчивая тревожность в какой-либо сфере (тестовая, межличностная, школьная и др. - ее принято обозначать как специфическую, частную) и общая, генерализованная тревожность, свободно меняющая объекты в зависимости от изменения их значимости для человека. В этих случаях частная тревожность является лишь формой выражения общей тревожности.

Л.И. Божович выделяет адекватную и неадекватную тревожность. Согласно этой точке зрения, критерием подлинной тревожности выступала ее неадекватность реальной успешности, реальному положению индивида в той или иной области. Только в таком случае она рассматривалась как проявление общеличностной тревожности, «зафиксировавшейся» на определенной сфере.

Ф.Б. Березин (2) отметил, что состояние тревоги (тревожности) - это эмоциональное состояние, ряд эмоциональных состояний, закономерно сменяющие друг друга по мере возрастания, и выделил шесть уровней состояния тревоги.

Первый уровень - наименьшая интенсивность тревоги. Выражается в переживаниях напряженности, настороженности, дискомфорта. Это ощущение не несет признака угрозы, а служит сигналом скорого наступления более выраженных проявлений тревоги. Данный уровень тревоги имеет наибольшее адаптивное значение.

На втором уровне ощущение внутренней напряженности сменяют гиперостезические реакции или же они присоединяются к нему. Ранее нейтральные стимулы приобретают значимость, а при усилении - отрицательную эмоциональную окраску.

Третий уровень - собственно тревога. Проявляется в переживании неопределенной угрозы, чувства неясной опасности.

Четвертый уровень - страх. Возникает при нарастании тревоги и проявляется в опредмечивании, конкретизации неопределенной опасности. При этом объект, с которым связывается страх, не обязательно отражает реальную причину тревоги, действительную угрозу.

Пятый уровень - ощущение неотвратимости надвигающейся катастрофы, которая возникает в результате постепенного нарастания тревоги и выражается в чувстве ужаса. При этом данное переживание связано не с содержанием чувства, а лишь с нарастанием тревоги. Подобное переживание может вызвать неопределенная, но очень сильная тревога.

Наиболее важный уровень - тревожно-боязливое возбуждение, которое выражается в потребности двигательной разрядки, паническом поиске помощи. Дезорганизация поведения и деятельности вызывается тревогой, достигает при этом своего максимума.

А.М. Прихожан (35) выделяет две основных категории тревожности: 1) открытая - сознательно переживаемая и проявляемая в поведении и деятельности в виде состояния тревоги; 2) скрытая - в резкой степени неосознаваемая,, проявляющаяся либо чрезмерным спокойствием, нечувствительностью к реальному неблагополучию и даже отрицанием его, либо косвенным путем через специфические способы поведения.

Внутри этих категорий были выявлены и подверглись специальному анализу различные формы тревожности. Выделим три формы открытой тревожности:

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5