Убийство при отягчающих обстоятельствах

Некоторые авторы считают, что особая общественная опасность

преступления, предусмотренного п. "е" ст. 102 Ж, состоит в "синтезе"

убийства и изнасилования, и поэтому изнасилование не образует

самостоятельного состава . Из этого утверждения следует, что два особо

опасных преступления можно без всяких сомнений принять за одно. Прежде

всего, вряд ли можно отрицать, что в ст. 102 УК речь идет об умышленном

убийстве (и ни о каком другом преступлении), но и не просто об умышленном

убийстве, а об умышленном убийстве при отягчающих обстоятельствах. Одним из

таких отягчающих обстоя- тельств является изнасилование, которое

предусмотрено уголовным законом (ст. 117 УК) как самостоятельное

преступление. Возникает вопрос, почему при совершении убийства,

сопряженного с изнасилованием (иными словами, убийства и изнасилования),

подлежит применению только одна статья закона и не должна применяться

другая. Кроме того, в рамки п. "е" ст. 102 УК не укладываются случаи, когда

совершено покушение на изнасилование и убийство либо, наоборот, покушение

на убийство и изнасилование. В таком случае покушение превратится в

оконченное преступление либо останется без самостоятельной юридической

оценки. В самом деле, если, например, оказалась изнасилованной

несовершеннолетняя и виновный совершил приготовительные действия к

убийству, то получается, что изнасилование, предусмотренное ч. 3 ст. 117

УК, должно остаться без самостоятельной юридической оценки и выступать лишь

в качестве отягчающего обстоятельства приготовления к убийству. Нелепость

подобной ситуации очевидна. В связи с этим представляется вполне

обоснованным указание, содержащееся в п. 10 постановления Пленума

Верховного суда РФ от 22 декабря 1992 г. о том, что в подобных случаях

совершаются два самостоятельных преступления, которые необходимо

квалифицировать по п. "е" ст. 102 УК и, в зависимости от конкретных

обстоятельств дела, по соответствующей части ст. 117 УК.

5. По вопросу о квалификации убийства, сопряженного с изнасилованием,

иногда высказывается мнение о том, что убийство при изнасиловании является

"особо тяжким последствием" (см. ч. 4 ст. 117 УК) Сторонники такого решения

вопроса исходят из того, что отягчающим в данном случае может быть только

то обстоятельство, которое явилось следствием самого факта изнасилования.

Однако с этим нельзя согласиться. Как уже отмечалось, убийство при

изнасиловании совершается почти во всех случаях с целью сокрытия данного

преступления и поэтому должно рассматриваться как тяжкое последствие. Вряд

ли можно представить более тяжкое последствие для потерпевшей, чем

убийство. Помимо того, даже чисто логический анализ нормы закона

показывает, что изнасилование с убийством потерпевшей должно признаваться

повлекшим особо тяжкие последствия, поскольку для квалификации

изнасилования по ч. 2 ст. 117 УК достаточно лишь угрозы убийством или

причинением тяжкого телесного повреждения.

Вместе с тем было бы неправильным считать, что изнасилование вообще не

может быть квалифицировано по ч. 1 или ч. 2 ст. 117 УК, если после

изнасилования последовало убийство

потерпевшей. С нашей точки зрения, возможна реальная совокупность

изнасилования, предусмотренного ч.ч. 1 или 2 ст. 117 УК, и умышленного

убийства с целью сокрытия этого ранее совершенного изнасилования в случаях

установления определенного разрыва во времени между указанными

преступлениями.

5. Убийство, совершенное лицом, ранее совершившим умышленное убийство,

за исключением убийства, предусмотреннего ст.ст. 104 и 105 УК (п"н" ст.105

УК РФ)

1. Устанавливая повышенную ответственность за совершение повторного

убийства, закон исходит из того, что совершение умышленного убийства лицом,

ранее уже совершившим убийство, представляет особую опасность для общества

как по тяжести наступивших последствий, так и по опасности личности

виновного.

Особенность данного вида убийства состоит в том, что квалифицирующим

обстоятельством оказываются не признаки, характеризующие данное убийство, а

признак, характеризующий субъекта, факт совершения им такого же

преступления в прошлом. Иными словами, данное отягчающее обстоятельство не

является конститутивным признаком состава конкретного преступления, оно

находится за его пределами и влияет на квалификацию в силу предшествующей

деятельности субъекта. Уточняя ранее высказанное нами мнение, необходимо

подчеркнуть, что повторность совершения убийства является обстоятельством л

и-ч н ы м, квалифицирующим действия только виновного. Это означает, что

данное отягчающее обстоятельство не может вменяться в вину соучастникам.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ при рассмотрении

дела Н. указала, что "квалифицирующие обстоятельства, относящиеся к

личности исполнителя (совершение преступления повторно, особо опасным

рецидивистом), не вменяются в ответственность соучастникам, если даже эти

обстоятельства и охватывались их сознанием, так как указанные

обстоятельства характеризуют общественную опасность только личности

преступника и могут отягчать лишь самого исполнителя, т.е. лица, к которому

они непосредственно относятся" .

Убийство, подлежащее квалификации по п. "и" ст. 102 УК, может быть

совершено при любых обстоятельствах и по любым мотивам.

Изучение практики показало, что повторное убийство в некоторых случаях

совершается по тому же мотиву, что и первое. Характерно в этом отношении

дело по обвинению А., осужденного по пп. "б" и "и" ст. 102 УК А. был ранее

осужден за умышленное убийство из хулиганских побуждений. Освободившись

досрочно из мест лишения свободы, А. совершил злостное хулиганство, а затем

из хулиганских побуждений убил X.

Встречаются и такие случаи, когда ревность, месть, стремление скрыть

или облегчить другое преступление оказываются мотивами совершения и первого

и второго убийства.

2. Повторным в соответствии с п. "и" ст. 102 УК признается умышленное

убийство только в том случае, если ранее совершенное убийство было

умышленным, за исключением убийства в состоянии аффекта и при превышении

пределов необходимой обороны, предусмотренного ст.ст. 104 и 105 УК. Равным

образом совершение убийства, предусмотренного ст.ст. 104 и 105 Ж, лицом,

ранее совершившим умышленное убийство, в силу того же указания закона не

может влечь за собой применение п. "и" ст. 102 УК. Основанием для

квалификации умышленного убийства по п. "и" ст. 102 УК прежде всего может

служить совершение в прошлом убийства, предусмотренного ст.ст. 102, 103, п.

"в" ст. 240 УК Кроме того, по смыслу закона, повторным признается убийство

при совершении виновным ранее террористического акта (ст.ст. 66, 67 УК),

диверсии, сопряженной с убийством (ст. 68 УК), бандитизма, сопряженного с

убийством (ст. 77 УК), посягательства на жизнь работника милиции или

народного дружинника в связи с их служебной или общественной деятельностью

по охране общественного порядка (ст. 191 УК).

В судебной практике возник вопрос о том, является ли повторным

убийство, совершенное лицом, ранее покушавшимся на убийство. При решении

этого вопроса необходимо исходить из ст. 15 УК, устанавливающей единые

основания ответственности и за неоконченное и за оконченное преступление.

Следовательно, как приготовление, так и покушение при решении вопроса о

повторности должны признаваться равнозначными оконченному преступлению.

Пленум Верховного суда РФ в постановления от 22 декабря 1992 г. разъяснил,

что ответственность за повторное умышленное убийство наступает независимо

от того, совершил ли виновный ранее убийство либо покушение, был ли он

исполнителем или соучастником этого преступления. В то же время надо иметь

в виду, что умышленное убийство не может быть квалифицировано по п "и" ст.

102 Ж, если виновный совершил деяние, являющееся по действующему

законодательству не соучастием, а заранее не обещанным укрывательством

умышленного убийства. 3. Для судебной практики представляет интерес вопрос

о том, подлежит ли применению п. "и" ст. 102 Ж в случае, если

установлено, что виновный в разное время совершил два убийства и ни за

одно из них не был осужден. Президиум Верховного суда РФ признал, что для

применения п. "и" ст. 102 Ж не имеет значения, был ли виновный осужден за

первое убийство . С таким решением вопроса нельзя не согласиться, так как

"лицом, ранее совершившим умышленное убийство", является в том числе и

лицо, которое не было еще за него осуждено.

4. В теории уголовного права и на практике остается спорным вопрос о

том, подлежат ли квалификации по совокупности действия лица, которое

одновременно привлекается к уголовной ответственности за умышленное

убийство без отягчающих и без смягчающих обстоятельств, а также за

покушение на такое же умышленное убийство. Отсутствие единства взглядов на

квалификацию таких случаев показывает дело по обвинению Б., который был

осужден по ст.ст. 15 и 103, пп. "б" и "и" ст. 102 Ж за покушение на

убийство из ревности и за убийство из хулиганских побуждений. Прокурор внес

протест, в котором ставил вопрос об исключении ст.ст. 15 и 103 Ж. Президиум

Верховного суда РФ отклонил протест, указав в постановлении, что если

согласиться с изложенным в протесте предложением об исключении квалификации

действий Б. по ст.ст. 15 и 103 Ж, то это приведет к тому, что первому

преступлению, совершенному осужденным, не будет дана соответствующая

квалификация и не будет определена мера наказания за это преступление. По

нашему мнению, протест отклонен обоснованно, так как п. "и" ст. 102 Ж

предусматривает квалификацию только второго (повторного) убийства или

покушения на него.

Нашу позицию по данному вопросу не разделяет М.И. Блум, полагая, что

два или более преступных деяния, одно из которых признается оконченным

преступлением, а второе покушением, приготовлением или соучастием, не могут

рассматриваться как преступления, предусмотренные различными статьями

Уголовного кодекса, и поэтому не могут квалифицироваться как реальная

совокупность преступлений. Для таких случаев предлагается квалификация по

статье, предусматривающей повышенную ответственность .

Несостоятельность этой позиции становится более убедительной, если

последовательность совершенных преступлений изложить в таком порядке:

сначала совершено умышленное убийство одного человека, а потом — покушение

на убийство другого.

Представляется, что здесь не должно возникать вопроса о том, подлежат

ли они квалификации по совокупности. Нельзя же квалификацией первого

преступления исключить квалифи- кацию второго преступления либо

квалификацией только второго преступления первое превратить в покушение.

Как в первом (дело Б.), так и во втором (измененном) примере налицо

совокупность одних и тех же преступлений, последовательность совершения

которых не должна изменять принципиального подхода к их юридической оценке.

5. В практике возникают и иные вопросы квалификации покушений на

убийство и другого оконченного убийства, когда оба преступления совершило

одно и то же лицо и преступления расследуются и рассматриваются в одном

деле.

На эти вопросы ответил Пленум Верховного суда РФ в а 12 постановления

от 22 декабря 1992 г. В частности, судам разъяснено, что если виновный не

был осужден за ранее совершенное убийство (или покушение на него),

подпадающее соответственно под действие ст. 103 и ст.ст. 15 и 103 Ж, то это

деяние подлежит самостоятельной квалификации, а последнее преступление, в

зависимости от того, окончено оно или нет, следует квалифицировать по п.

"и" ст. 102 либо по ст. 15 и п. "и" ст. 102 УК Такой же порядок

самостоятельной квалификации должен применяться в случаях: а) если сначала

совершается покушение на убийство при отягчающих обстоятельствах, а затем

оконченное преступление —умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах

либо без таковых; б) когда первоначально совершается умышленное убийство

при отягчающих обстоятельствах либо без них, а потом — покушение на

убийство при отягчающих обстоятельствах либо без них.

б. Для квалификации оконченных преступлений (двух умышленных убийств

без отягчающих обстоятельств) также применима совокупность преступлений. В

связи с этим представляются необоснованными возражения Г.Л. Кригер, которая

оспаривает в Курсе уголовного права нашу позицию по данному вопросу,

исключая квалификацию первого убийства по ст. 103 УК при квалификации

второго по п. "и" ст. 102 УК на том основании, что "в таких случаях

общественная опасность содеянного, выразившегося в неоднократном совершении

одного и того же преступления, может быть в полной мере учтена при

квалификации совершенных преступлений по одной статье, предусматривающей

более строгое наказание за их повторное совершение" К сожалению, автор не

раскрывает, как можно учесть при квалификации нескольких преступлений по

одной статье, предусматривающей ответственность только за последнее

преступление, их неоднократность. Другой аргументации не приводится. Авторы

Курса уголовного права допускают и непоследовательность, признавая в то же

время необходимость квалификации покушения на убийстао и убийства по

совокупности ст.ст. 15, 103 и п. "и" ст. 102 Ж .

Сторонники применения в подобных случаях только п. "и" ст. 102 УК

ссылаются еще на ст. 40 УК, где говорится о назначении наказания по

совокупности преступлении, предусмотренных различными статьями Уголовного

кодекса. По нашему мнению, эта ссылка не убедительна. Здесь речь идет о

назначении наказания, а не о квалификации преступления.

В качестве аргумента при обсуждении данного вопроса иногда приводится и

то, что лицо совершает одноименное преступление. Нетрудно убедиться, что

повторное убийство не может быть одноименным, так как впервые совершенное

убийство никогда не будет квалифицировано по п. "и" ст. 102 Ж как

повторное. Оно не может быть одноименным и потому, что имеет свои

особенности, которые при квалификации обоих убийств только по п. "и" ст.

102 УК не находили бы отражения. Например, первое убийство совершено из

хулиганских побуждений (п. "б" ст. 102 УК), а повторное — без отягчающих

обстоятельств. Для последнего единственным квалифицирующим признаком будет

п. "и" ст 102 УК. А как быть с п. "б" ст. 102 УК ? Получается, что он

исчезнет. В связи с этим возникает вопрос: почему мы должны облегчать

участь убийцы, скрывшегося после совершения первого преступления? Ведь если

бы его судили за первое убийство по п. "б" ст. 102 УК, то в случае

совершения нового убийства его действия квалифицировались бы также по п.

"и" ст. 102 Ж. Совершенно непонятно, почему отсутствие судимости за прежнее

убийство в подобных случаях должно исключать его самостоятельную

квалификацию в соответствии с теми признаками, которые оно содержит.

Наконец, нельзя не учитывать формулировку закона. В п. "и" ст. 102 Ж

говорится: "умышленное убийство, совершенное лицом, ранее совершившим

умышленное убийство", т.е. речь идет о новом убийстве, а предыдущее

упомишется лишь как отягчающее обстоятельство, влияющее на квалификацию.

Правильное решение вопросов о повторности и совокупности в подобных случаях

выходит за рамки разрешения вопроса о квалификации убийств.

7. Для правильной квалификации убийства по п. "и" ст. 102 УК имеет

значение решение вопроса о влиянии снятия или погашения судимости на

признание или непризнание убийства повторным Пленум Верховного суда РФ в п.

12 постановления 22 декабря 1992 г. признал, что убийство не может

квалифицироваться по п. "и" ст. 102 Ж, если судимость за ранее совершенное

умышленное убийство снята с виновного в порядке амнистии или помилования

либо погашена или снята в установленном законом порядке, а также если к

моменту совершения убийства истек срок давности привлечения к уголовной

ответственности за ранее совершенное преступление.

6. Убийство, совершенное на почве кровной мести

( п. "л" ст. 105 УК РФ)

1. Кровная месть является видом мести, возникающей на почве личных

отношений. Кровная месть при убийстве выступает как обычай, пережиток

прошлого, в силу которого родственники убитого или лицо, считающее себя

обиженным, обязаны или "вправе" лишить жизни обидчика. Она представляется

им как справедливое возмездие за причиненное зло

Кровная месть идет из глубины веков. Исследователи считают, что

первоначально это была личная кровная месть, зател. — родовая кровная

месть, когда члены рода мстили за убийство своего родича. По Русской Правде

кровная месть была ограничена небольшим кругом близких родственников: брат

за убитого брата, сын за отца, отец за сына (а также сын брата и сын

сестры) вправе были мстить. Кровная месть на pych была заменена денежным

взысканием в середине XI в.

У некоторых других народов, проживающих на территории Российской

Федерации, обычай кровной мести сохранился до настоящего времени. Изучение

судебной практики в Верховном суде РФ позволяет сделать вывод о том, что

убийства на почве кровной мести встречаются еще в Дагестане, Кабардино-

Балкарии и Северной Осетии. В этих регионах предусмотрена организация

специальных комиссий по примирению враждующих сторон . Деятельность этих

комиссии призвана вносить позитивный вклад в предупреждение убийств на

почве кровной мести. В ст. 231 УК предусмотрена ответственность

родственников за уклонение от отказа применения обычая кровной мести в

отношении убийцы и его родственников.

Поводом для кровной мести может быть не только убийство, но и другие

противоправные действия или действия, которые по местным обычаям признаются

оскорблением . Этим было обусловлено включение данного обстоятельства в

качестве отягчающего умышленное убийство в действующий УК. При обсуждении

проекта нового УК РФ высказывалось мнение, что кровную месть необходимо

исключить из числа отягчающих обстоятельств при убийстве в связи с тем, что

это

месть на почве личных отношений. Однако данное предложение в комиссии

не получило поддержки в связи с тем, что кровная месть ведет в ряде случаев

к совершению "цепи" убийств. Убийство, совершенное на почве кровной мести,

как правило, не изменяет его характера и может побудить родственников

второго потерпевшего к мести за его смерть, а следовательно, привести к

убийству нескольких человек. Так, из дела по обвинению М. по п. "к" ст. 102

УК, осужденного Верховным судом Дагестана, видно, что в результате обычая

кровной мести в разное время враждующими сторонами было убито пять человек.

Общественная опасность убийства на почве кровной мести усиливается тем,

что, как видно из дел этой категории, осуждение лица, виновного в убийстве,

не исключает в дальнейшем в связи с этим же убийством применения данного

обычая.

2. В литературе было высказано мнение о том, что субъектом убийства на

почве кровной мести, равным образом как и потерпевшим от этого

преступления, могут быть только лица мужского пола на том основании, что

кровная месть "падает" лишь на родственников по мужской линии . Действующее

уголовное законодательство не знает таких ограничений.

Для квалификации убийства по п. "к" ст. 102 УК достаточно установить,

что лицо, его совершившее, признает такой обычай и в данном случае

руководствовалось мотивом кровной мести. Вот это обстоятельство не всегда

учитывается судами.

По приговору Тюменского областного суда по п. "к" ст. 102 УК был

осужден А. (по национальности цыган) за убийство на почве кровной мести

цыганки С., дядя которой за несколько месяцев перед этим убил отчима

осужденного. Признавая убийство совершенным на почве кровной мести, суд

сослался на то, что осужденный и его брат решили мстить семье С. за

убийство их отчима. Однако в приговоре не было приведено никаких

доказательств того, что осужденный принадлежит к группе населения,

признающей обычай кровной мести. В связи с этим Президиум Верховного суда

РСФСР переквалифицировал действия А. на ст. 103 УК.

В то же время необходимо подчеркнуть, что не имеет значения, относится

ли к группе населения, придерживающейся обычая кровной мести, потерпевший.

Кровная месть может возникнуть в отношении потерпевшего как мужского, так и

женского пола.

Установление принадлежности лица, совершившего убийство, к группе

населения, которая придерживается обычая кровной мести, еще не решает

вопроса о квалификации этого преступ- ления по п. "к" ст. 102 УК. Для этого

необходимо установить мотив кровной мести, т.е. побудительную причину

убийства, порожденную данным обычаем. Судебная практика показывает, что в

некоторых случаях допускается квалификация действий виновного по п. "к" ст.

102 УК, когда убийство совершено не по мотиву кровной мести, а в связи с

грозящей кровной местью. Рассматривая дело по обвинению А. в убийстве М.,

Верховный суд Дагестана установил, что родственник А. совершил убийство

родственника М. Опасаясь кровной мести со стороны М., А. стал ходить с

охотничьим ружьем. Работая в поле по снегозадержанию и имея с собой ружье,

А. увидел подходившего к нему М., возвращающегося с охоты. Опасаясь мести,

А. убил М. Суд, сославшись на то, что между А. и М. существовали

неприязненные отношения в связи с убийством родственником А. родственника

М., признал, что убийство подпадает под признаки п. "к" ст. 102 УК.

Президиум Верховного суда РСФСР отменил приговор и предложил выяснить ряд

обстоятельств, указав при этом, что убийством на почве кровной мести может

быть признано убийство по мотиву мести, если эта месть является пережитком

местных обычаев. Следует добавить, что, как видно из обстоятельств,

предшествовавших убийству, наоборот, А. опасался кровной мести со стороны

М. Следовательно, это убийство было совершено в связи с кровной местью, а

не по мотиву кровной мести. При новом рассмотрении дела действия А. были

квалифицированы по ст. 103 УК. 4. Кроме мотива, при выяснении признаков

субъективной стороны для квалификации действий виновного по п."к" ст. 102

УК необходимо установить характер умысла виновного. Представляется, что

убийство на почве кровной мести не может быть совершено с косвенным

умыслом, необходимо установить прямой умысел. В связи с этим имеет значение

выяснение соотношения мотива и цели при совершении такого убийства. А.

Мамутов пишет, что "субъективная сторона этого преступления включает не

только мотив — чувство обиды, но и цель отмщения" . Такая позиция

представляется спорной. О чувстве обиды можно было бы говорить в том

случае, если бы действия виновного не определялись обычаем кровной мести.

Именно кровная месть как обычай здесь выступает побудительной причиной

убийства, и, следовательно, ее нельзя не признать мотивом совершения

преступления, которым руководствуется виновный. Неверны соображения А.

Мамутова и относительно цели убийства на почве кровной мести. Целью

убийства является вовсе не отмщение, а лишение

жизни обидчика. Она и свидетельствует о прямом умысле на совершение

такого преступления.

5. В связи с квалификацией убийства по п. "к" ст. 102 УК возникает

вопрос о действии этой нормы в пространстве. Дело в том, что кровная месть

является местным обычаем, а в ст. 236 УК указывается, что действие главы о

преступлениях, составляющих пережитки местных обычаев (гл. XI УК),

распространяется только на те республики и другие местности Российской

Федерации, где такие общественно опасные деяния являются пережитками

местных обычаев. Представляется, что убийство может быть признано

совершенным на почве кровной мести при наличии данных, которые для этого

необходимы, и в том случае, если оно совершено за пределами местности, где

кровная месть среди населения еще встречается. Такое решение вопроса

объясняется прежде всего тем, что п. "к" ст. 102 УК находится не в системе

норм указанной главы XI, а в главе "Преступления против жизни, здоровья,

свободы и достоинства личности". Совершение убийства на почве кровной мести

в любой местности России не изменяет его юридической природы, а

следовательно, и не влияет на квалификацию.

6. Изучение практики показывает, что в местностях, на которые

распространяются нормы гл. XI УК, встречаются убийства, совершенные в связи

с феодально-байским отношением к женщине, например убийство жены в связи с

"нарушением адата, требующего покорности мужу", или убийство сестры из-за

вступления ее в интимные отношения с мужчиной без заключения брака по

местному обычаю. Однако вряд ли убийство по этим мотивам может быть

признано совершенным по мотиву кровной мести, хотя несомненно, что эти

убийства имеют одну и ту же почву.

Было бы неправильно квалифицировать такие убийства и по п. "в" ст. 102

УК в связи с выполнением общественного долга потерпевшим. Закон в этих

случаях не имеет в виду убийств, совершенных на почве феодально-байского

отношения к женщине. В то же время вряд ли можно считать данный вид

убийства менее опасным, чем убийство по мотиву кровной мести. Это дает

основания для обсуждения вопроса об изменении редакции п. "к" ст. 102 УК.

7. Убийство, совершенное особо опасным рецидивистом (п "н" ст. 105 УК

РФ)

1. Отнесение умышленного убийства, совершенного особо опасным

рецидивистом, к числу особо опасных убийств обусловлено личностью человека,

виновного в совершении этого пре- ступления. Из ст. 24 УК следует, что если

лицо признано судом особо опасным рецидивистом, то это означает, что оно

неоднократно в прошлом совершало преступления. Как и при квалификации

убийства по п. "и" ст. 102 УК, здесь квалифицирующим обстоятельством

оказываются не признаки, характеризующие данное убийство, а личность

виновного. Поэтому совершение убийства особо опасным рецидивистом не влечет

квалификацию по п. "л" ст. 102 Ж действий других лиц, если они являются

соучастниками данного преступления.

Пленум Верховного суда РФ в п. 13 постановления от 22 декабря 1992 г.

признал, что по п. "л" ст. 102 УК могут нести ответственность только лица,

признанные в установленном законом порядке особо опасными рецидивистами до

совершения ими убийства. Это разъяснение Пленума соответствует также

буквальному смыслу п. "л" ст. 102 УК, где говорится об умышленном убийстве,

совершенном особо опасным рецидивистом. При таком решении вопроса

приобретает важное значение определение момента, с которого лицо перестает

быть особо опасрш рецидивистом.

В ст. 24 УК указывается, что признание лица особо опасным рецидивистом

отменяется при снятии с него судимости. Это означает, что п. "л" ст. 102 УК

может применяться при квалификации убийства, совершенного лицами, как

отбывающими наказание за прежнее преступление в местах лишения свободы, так

и отбывшими наказание, но до снятия с них судимости.

Правильность решения данного вопроса вызывает сомнения. Вряд ли есть

необходимость, помимо судимости как последствия осуждения за преступление и

отбытия наказания, после освобождения лица из мест лишения свободы вводить

еще особую категорию лиц, которые считаются особо опасными рецидивистами.

Кроме того, продолжая признавать таких лиц особо опасными рецидивистами в

течение срока судимости, мы как бы заранее ставим под сомнение возможность

исправления их в местах лишения свободы. Более правильно было бы считать,

что лицо перестает быть особо опасным рецидивистом по отбытии срока

наказания по приговору, которым оно было признано особо опасным

рецидивистом. Но при таком положении п. "л" ст. 102 УК можно было бы

применять только при совершении убийств в местах лишения свободы. Это было

бы тоже неверно По нашему мнению, данный вопрос следует разрешить путем

изменения формулировки закона. В частности, п. "л" ст. 102 УК целесообразно

было бы изложить в такой редакции: умышленное убийство, совершенное особо

опасным

рецидивистом либо лицом, признававшимся особо опасным рецидивистом и

имеющим судимости, послужившие основанием для признания его таковым*.

Подобная формулировка закона позволила бы после освобождения из

исправительно-трудового учреждения лица, признанного особо опасным

рецидивистом, считать его имеющим судимость, но не являющимся особо опасным

рецидивистом. В то же время в случае совершения нового преступления в

течение срока судимости лицо, ранее признававшееся особо опасным

рецидивистом, несло бы повышенную ответственность в связи с квалификацией

его действий с учетом этого признака по более строгому закону.

2. Квалификация умышленного убийства, совершенного особо опасным

рецидивистом, по п. "л" ст. 102 УК иногда сочетается с применением и других

пунктов этой статьи при наличии предусмотренных ими отягчающих

обстоятельств. Как правило, решение этого вопроса не представляет

трудностей. Некоторую сложность, может быть, имеет только вопрос о

разграничении применения п. "л" и п. "и" ст. 102 УК. Здесь возможны

различные сочетания судимости и наличия факта признания лица особо опасным

рецидивистом. Не исключены три варианта: а) применению подлежат и п. "л" и

п. "и" ст. 102 УК, если лицо, совершившее последнее убийство, имеет

судимость за умышленное убийство без смягчающих обстоятельств и ранее было

признано особо опасным рецидивистом; б) применению подлежит только п. "л"

ст. 102 УК, если лицо, совершившее умышленное убийство, было признано особо

опасным рецидивистом в связи с совершением преступлений, указанных в ст. 24

УК, не позволяющих признавать убийство повторным; в) применению подлежит

только п. "и" ст. 102 УК, если лицо, совершившее повторное убийство, ранее

не было признано особо опасным рецидивистом.

Убийство, совершенное на почве национальной или расовой вражды или

розни

(п. "л" ст. 105 УК РФ)

1. В сложившейся в России социально-политической обстановке включение в

действующий Ж данного отягчающего обстоя-тельства вполне оправдано. Причины

обострения отношений

* Это предложение затрагивает и другие статьи Особенной части

Уголовного кодекса, в которых совершение преступлений особо опасным

рецидивистом рассматривается как квалифицирующий признак между гражданами

различных национальностей и народностей были заложены еще в период

тоталитаризма, когда целые народы и народности по преступным приказам

переселя лись с их национальной родины в другие местности. Сейчас когда

восстанавливается справедливость и незаконно высе ленное население

возвращается в места прежнего постоян ного проживания, их очаги оказываются

заняты гражданами другой национальности. В результате в ряде случаев

возникает вражда, которая получает национальную окраску. Национальная

вражда или рознь коренится в национал-патриотизме. Возникают экстремистские

группировки националистического или шовинистического толка, исповедующие

идеи расового превосходства одного народа над другим.

2. Изучение судебной практики показывает, что дела об убийствах на

почве национальной розни имеются. До последнего времени такие преступления

квалифицировались по другим признакам ст. 102 УК при наличии

соответствующих этим признакам обстоятельств, а в некоторых случаях

применялась ст. 103 УК Появление в УК п. "м" ст. 102 позволяет мотиву

национальной или расовой вражды или розни при убийстве давать

соответствующую закону юридическую оценку.

Установление факта национальной или расовой вражды или розни при

убийстве как мотива совершения преступления для применения п. "м" ст. 102

УК является обязательным. Данный мотив может сочетаться и с мотивом мести.

Не исключено, по нашему мнению, применение одновременно пп. "м", "а" или

"е" ст. 102 УК, когда установлены и корыстные побуждения при убийстве, либо

последнее сопряжено с изнасилованием или сокрытием другого преступления.

Однако национальная или расовая вражда или рознь должна быть во всех

случаях установлена как самостоятельный доминирующий мотив.

Как правило, убийство, подпадающее под п. "м" ст. 102 УК, совершается с

прямым умыслом, поскольку мотив в данном случае характеризует и цель

совершения преступления. Возможны такие убийства и с косвенным умыслом, но

данный мотив должен быть установлен по отношению к другому преступлению.

Например, — поджог дома лица другой национальности по рассматриваемому

мотиву, когда в доме находятся люди и виновный к их судьбе относится

безразлично, не исключая наступление смерти.

Возможны и другие варианты применения п. "м" ст. 102 УК, которые выявит

в ближайшее время практика.

8. Убийство, совершенное по предварительному сговору группой лиц (п.

"ж" ст. 105 УК РФ)

1. В п. 2 ст. 39 УК имеется отягчающее обстоятельство — совершение

преступления организованной группой". Это, как мы уже подчеркивали,

относится ко всем тем случаям совершения преступлений, когда данное

обстоятельство не является квалифицирующим признаком, указанным в статье

Особенной части УК. Представляется, что данное положение относится к п "н"

ст. 102 УК. Правда, здесь в одной статье речь идет об "организованной

группе", а в другой — о "предварительном сговоре" группы лиц. В

формулировках статей, как видно, имеется некоторое различие, о котором

будет сказано далее. Здесь лишь необходимо подчеркнуть, что предварительный

сговор об убийстве свидетельствует об организации группы для совершения

данного преступления.

Из сказанного следуют два вывода: 1) для применения п. "н" ст. 102 УК

при совершении убийства двумя или более лицами необходимо установить

предварительный сговор виновных в убийстве; 2) при назначении наказания

таким лицам п. 2 ст. 39 УК не должен учитываться как отягчающее

обстоятельство, поскольку квалифицирующий признак данного вида в п. "н" ст.

102 УК имеется.

2. Под предварительным сговором следует понимать договоренность о

преступлении между соучастниками, достигнутую в течение любого промежутка

времени, но до начала совершения убийства, точнее, до начала покушения на

его совершение. Предварительный сговор может состояться и во время

приготовления одного лица к совершению убийства вместе с другим лицом.

Присоединение к убийству другого лица в процессе его совершения, как

вытекает из текста закона, исключает квалификацию убийства как совершенного

по предварительному сговору группой лиц и квалификацию по п. "н" ст. 102

УК.

Применение данного отягчающего обстоятельства позволит следователям и

судьям давать более точную юридическую оценку особо тяжким убийствам.

На практике возникают трудности при оценке действий всех соучастников

Страницы: 1, 2, 3, 4