Убийство в состоянии аффекта

него состояние аффекта, в особенности, в содержание и характер проявления

побуждений и целей преступного поведения в этом состоянии.

Для того, чтобы правильно отграничить аффектированное убийство от

простого убийства, т.е. без отягчающих и смягчающих обстоятельств (п.1

ст.105 УК РФ), надо хорошо изучить объективную сторону убийства в состоянии

аффекта.

Во-первых, для того чтобы квалифицировать действия виновного по ст.107

ук, необходимо, чтобы состояние аффекта было вызвано конкретным

неправомерным (либо аморальным) действием или бездействием потерпевшего;

т.е. для применения ст.107 УК необходимо, чтобы потерпевшим было

действительно совершено насилие, издевательство, тяжкое оскорбление или

другое противоправное (или аморальное) действие (бездействие) в отношении

виновного или его близких. Если же действия (бездействие) со стороны

потерпевшего носили вполне правомерный характер, не носили характер

действий, глубоко и болезненно ранящих психику виновного, не задевали в нем

нравственное начало или другие высшие чувства, то аффект, возникший у

виновного не будет в таких случаях являться конструктивным элементом ст.107

УК. Действия виновного в отношении потерпевшего, даже если они были

совершены первым в состоянии аффекта следует квалифицировать как убийство

без смягчающих обстоятельств, т.е. по п.1 ст.105 УК РФ (если в действиях

виновного не содержатся признаки необходимой обороны или отягчающих его

вину обстоятельств). То же самое произойдет, если инициатором (зачинщиком)

ссоры будет сам виновный, а ответные действия потерпевшего, совершенные в

такой обстановке, не могут рассматриваться как неправомерные и достаточные,

чтобы вызвать аффект. Действия потерпевшего в подобной ситуации не могут

вызвать состояние «оправданного» аффекта и не должны рассматриваться в

качества повода, указанного в ст.107 УК РФ. Нельзя, например, считать

таковым, насилие, примененное в состоянии необходимой обороны, при

задержании преступника, крайней необходимости или при выполнении приказа.

Также исключается применение ст. 107 УК РФ, если между

обстоятельствами, вызвавшими аффект виновного и самим убийством в этом

состоянии был длительный промежуток времени.[51]

На практике часто встречаются случаи, когда действия виновного в

состоянии аффекта носят характер особой жестокости, которая проявляется в

нанесении потерпевшему множества ударов и ранений. Этот факт является, по

сути, отражением необычайно сильного возбуждения и крайнего озлобления

виновного. В связи с этим обстоятельством на практике возникают проблемы

при квалификации таких действий виновного. Дело в том, что Уголовный Кодекс

предусматривает ответственность за убийство, совершенное с особой

жестокостью (ч.2 п.д. ст.105 УК РФ). Однако для применения этой статьи по

смыслу закона необходимо установить, что виновный сознавал характер своих

действий, их особую жестокость и желал совершить убийство таким способом.

Между тем, в преступлениях, совершаемых в состоянии аффекта, способ

посягательства является, прежде всего, обстоятельством, характеризующим

эмоциональное состояние виновного.

В связи с этим наличие только объективных признаков «особой

жестокости», «мучений или истязания» при совершении аффектированного

убийства, не исключает применение ст.107 УК РФ. По этому вопросу дал

разъяснение Пленум Верховного Суда СССР в 1975 году, где в п.9 этого

постановления сказано, что если убийство, совершенное в состоянии внезапно

возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием или тяжким

оскорблением со стороны потерпевшего, хотя бы и содержащее такие признаки

особой жестокости, как причинение большого количества телесных повреждений

или совершение убийства в присутствии близких потерпевшего, следует

квалифицировать по ст.104 (ст.104 соответствует ст.107 УК РФ).[52]

Если виновный при совершении преступления использовал способ, опасный

для жизни многих людей (ч.2.п.е. ст.105 УК РФ), если он совершил убийство

женщины, которая заведомого для виновного находилась в состоянии

беременности (ч. 2.п.г. ст.105), или убийство совершено лицом, уже ранее

совершавшим умышленное убийство (ч.2.п. н. ст.105), но во всех

перечисленных случаях виновный находился в состоянии аффекта, такие

действия должны квалифицироваться по ст.107 УК РФ как убийство в состоянии

аффекта.[53]

Вопросы разграничения аффектированного убийства и убийства,

совершенного при превышении пределов необходимой обороны, вызывают еще

более серьезные затруднения в судебной практике, чем рассматривавшиеся до

этого вопросы разграничения преступлений. К сожалению, суды не всегда

обращают должное внимание на эти вопросы. Так, по данным, приведенным Б.В.

Сидоровым в своей работе, из 57% дел о преступлениях, предусмотренных

ст.107 УК, в которых содержались отдельные признаки превышения пределов

необходимой обороны, лишь в 3% из них дана определенная оценка действиям

виновного и потерпевшего в плане разграничения указанных преступлений.[54]

Если в подобных случаях у суда есть сомнения в квалификации действия

виновного по ст.107 или ст.108 УК РФ, особое внимание следует обращать на

то, нет ли оснований для привлечения его к ответственности за преступление,

совершенное при превышении пределов необходимой обороны.

Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении «О практике

применения судами законодательства о необходимой обороне» рекомендует

проводить разграничение данных преступлений главным образом по цели

совершения действий и признаку сильного душевного волнения (аффекта).[55]

Нередко случается так, что преступление, начавшееся в состоянии

необходимой обороны (или с ее превышением) перерастает в преступление в

состоянии аффекта и требует квалификации по ст.107 УК РФ. А также на

практике встречаются случаи, когда насилие со стороны нападающего, носящее

характер опасный для жизни и здоровья обороняющегося или другого лица,

способно вызвать и вызывает состояние аффекта и приводит к превышению

пределов необходимой обороны.

Все это свидетельствует о сложности разграничения данных составов,

поэтому этот вопрос в юридической литературе вызывает к себе большое

внимание и в настоящее время достаточно хорошо изучен учеными.

Прежде всего, следует начать разграничение преступлений,

предусмотренных ст.107-й ч.1 ст.108 УК РФ с самого повода совершения этих

преступлений.

Насилие со стороны потерпевшего — наиболее распространенный повод

аффектированных убийств, в то время как в преступлениях, связанных с

превышением пределов необходимой обороны, оно выступает в качестве

обязательного условия. Поэтому тщательная и глубокая оценка этого насилия

играет важную, если не основную роль в установлении истинных целей ответных

действий виновного. Само насилие как повод преступления, совершаемого в

состоянии аффекта, и как обстоятельство, создающее состояние обороны,

существенно отличается по своему характеру, направленности и степени

интенсивности. Если в первом случае, применяя насилие, потерпевший

стремится, как правило, уязвить самолюбие виновного, унизить его

достоинство, обидеть, оскорбить ударом, пощечиной, то во втором он

применяет насилие, которое по своему характеру и степени интенсивности

может рассматриваться как нападение. Из этого вытекает, что цель ответных

действий виновного в состоянии аффекта составляет причинение вреда

(физического) потерпевшему. Ответные действия виновного в таких случаях

носят вынужденный характер, но не являются необходимым и единственным

выходом из сложившейся ситуации, в то время как насилие со стороны

обороняющегося преследует цель защиты личных или каких-либо других

интересов, а причинение вреда нападающему является лишь средством,

способным обеспечить такую защиту.

Насилие потерпевшего — это непосредственный повод аффектированного

убийства, оно выглядит как «провокация» преступления. Само же убийство в

состоянии аффекта является результатом фактически учиненного и уже

оконченного насилия.

Насилие в смысле в ст.108 УК РФ порождает состояние необходимой

обороны. Совершение такого преступления всегда связано с продолжаемым

насилием потерпевшего.

При совершении преступлений с превышением пределов необходимой обороны

в содержание мотива входят такие побуждения, как сознание морального долга,

жалость и сочувствие жертве нападения, чувство самосохранения. В содержание

мотива при совершении аффектированного убийства входят чувство обиды,

оскорбленной чести и достоинства и т.п.

Это далеко не все отличия между рассматриваемыми преступлениями. Суд

при квалификации конкретного общественно опасного деяния, с учетом

конкретных обстоятельств дела должен проводить разграничение между ст.107 и

ч.1 ст.108 УК РФ, если в таком разграничении есть необходимость.

В связи с этим интересен следующий случай. Томский городской суд

оправдал Л. по ст. 105 УК РСФСР (ст.108 ч.1 УК РФ) за отсутствием в его

действиях состава преступления. Прокурор Томского района внес по данному

делу протест в Судебную коллегию по уголовным делам Томского областного

суда, в своем протесте он просит квалифицировать действия Паршинцева с.в.

по ст.107 УК РФ. Органами предварительного следствия по этому делу

установлено, «что 28 октября 1996 года Л. и М. в доме Л. распивали

спиртное. В процессе распития спиртного Л. обозвал отца М. ревнивцем. В

связи с этим между Л. и М. возникла ссора. В ходе ссоры М. повалил Л. на

пол, причинив при этом ссадины. При этом М. схватил Л. за шею и стал душить

Л.. в другой руке М. держал топор. В этот момент Л., находясь в состоянии

внезапно возникшего сильного душевного волнения, выхватил из рук М. топор и

нанес последнему не менее трех ударов по голове. Затем, сбросив М. с себя,

нанес ему не менее 26 ударов топором по голове, не менее 8 ударов по шее,

не менее 5 ударов по левой руке. От полученных повреждений М. скончался на

месте происшествия». В судебном заседании Л. вину не признал и показал, что

М. убил, защищая свою жизнь.

Прокурор в кассационном протесте с доводами городского суда не

согласился и просит действия Л. квалифицировать по ст.107 УК РФ по тем

основаниям, что «после того как Л. перехватил у М. топор, нанес ему удары

топором и скинул с себя. М. никакого сопротивления против Л. не оказывал,

однако Л., встав на ноги, стал наносить М. еще удары топором, отчего

наступила смерть последнего. К тому же в деле Л. имеется заключение судебно-

психологической экспертизы о том, что в момент совершения убийства Л.

действовал в состоянии физиологического аффекта».[56] Данный случай

показывает, что виновный Л. поначалу находился в состоянии необходимой

обороны (как посчитал суд), затем его действия перерастают в преступление в

состоянии аффекта и требуют квалификации по ст.107 УК РФ. Это доказывает

тот факт, что Л. наносил множество ударов топором потерпевшему М., в то

время как последний уже не оказывал Л. сопротивлений, т.е. насилие со

стороны М. уже окончилось, но Л. все же продолжал совершать удары по

голове, шее, рукам М. в состоянии аффекта, при этом его действия носили

характер автоматизмов, были беспорядочны и носили особо жестокий характер

(более 30 ударов топором). Все эти обстоятельства свидетельствуют о наличии

состояния аффекта у виновного, поэтому с доводами прокурора, изложенными в

кассационном протесте можно согласиться. Судебная коллегия по уголовным

делам Томского областного суда приговор Томского городского суда от

16.01.97 г. в отношении Л. отменила, и дело направила на новое судебное

рассмотрение.

Как уже отмечалось, понятие аффекта в рассматриваемой уголовно-

правовой норме является центральным понятием, которое определяет содержание

всех элементов состава преступления, поэтому установление аффективного

состояния в момент совершения преступления имеет решающее значение по делам

данной категории.

Нельзя квалифицировать убийство по ст.107 УК РФ, пока не установлено,

что оно было совершено виновным в состоянии аффекта, вызванного

неправомерными (аморальными) поступками потерпевшего, т.е. в состоянии

«оправданного» аффекта. Установлением аффектированного состояния должна

заниматься судебно-психологическая экспертиза. Однако научно обоснованное и

объективно правильное заключение возможно только на базе тех материалов и

тех сведений, которые установлены в процессе расследования и судебного

разбирательства. Непосредственная диагностика аффекта невозможна, т.к.

после себя он не оставляет видимых следов, поэтому отсутствие необходимых

данных в материалах дела невосполнимо в процессе проведения судебно-

психологической экспертизы. Заключение такой экспертизы — важная и

действенная помощь суду в установлении психического состояния виновного в

момент совершения преступления. Однако выраженное в нем мнение специалистов

подлежит всесторонней судейской оценке на основе всех собранных по делу

доказательств. Если таких доказательств собрано недостаточно или их

достоверность вызывает сомнение, правильность вывода суда относительно

аффекта и правильность квалификации содеянного виновным также не может не

вызвать сомнения.

К сожалению, практические работники следствия и суда не обращают

должного внимания на выяснение указанных обстоятельств по делам данной

категории. Нередко вместо того, чтобы подробнее остановиться на выяснении

«физиономических» признаков и особенностей поведения виновного, отразить в

протоколах допроса участников происшествия какие-то детали, способствующие

выяснению его действительного психического состояния в момент совершения

преступления, судьи, следователи и работники дознания отделываются общими,

мало что говорящими фразами. Вот, например, какими словами описал

следователь психическое состояние виновного в протоколе допроса одного из

свидетелей по делу Ю.:» По его (Ю.) виду я понял, что случилось что-то

нехорошее».[57] Столь же ограничены бывают в деле сведения, характеризующие

поведение виновного в момент совершения преступления и непосредственно

после него. Если в протоколах допросов свидетелей, обвиняемых, в протоколах

судебных заседаний еще можно встретить сведения о том, что виновный после

причиненной ему обиды «чуть не задохнулся от возмущения», «побледнел и

задрожал» «его всего трясло», и т.п., то в итоговых документах

(обвинительном заключении, приговоре) слабо, как правило, исследуются, не

анализируются и не оцениваются в качестве доказательств аффективного

состояния виновного не только внешние физиологические проявления, но и

другие признаки этого состояния. Не дается в этом плане и достаточно

глубокой оценки действиям виновного непосредственно после неправомерных

действий (бездействия) потерпевшего на протяжении всей конфликтной

ситуации. Например, Судебная коллегия по уголовным делам в своем

определении на приговор суда по делу Е., который обвиняется за убийство

своей жены, пояснила, что «состояние Е. до совершения преступления и после

него судом надлежащим образом также не исследовано. Не исследовался судом

вопрос о характере взаимоотношений супругов до случившегося».[58]

Отмеченные недостатки приводят к серьезным ошибкам в определении

характера и степени вины преступника, в установлении подлинных мотивов

совершенного преступления, в квалификации содеянного.

Проблемы, возникающие при квалификации преступного деяния во многом

объясняются несовершенством той или иной уголовно-правовой нормы. Поэтому

задача законодателей при написании (составлении) Уголовного Закона

заключается в том, чтобы сделать эти нормы более совершенными в плане их

применения на практике. Однако, стремление законодателя сделать закон более

удобным для его применения практическими работниками следствия и суда,

стремление перевести норму закона на более понятный для широкого круга

язык, играет не положительную, а наоборот, подчас затрудняет правильное и

единообразное применение таких норм. Такое стремление упростить уголовно-

правовую норму привело к неточному истолкованию известного психологического

понятия — аффекта практическими работниками. В связи с этим в теории

уголовного права и судебной практике нет единства в понимании

физиологического аффекта, хотя последний представляет конкретное

психологическое понятие, которое имеет свои ощутимые границы, присущие

только этому психическому состоянию типические признаки. Понятие

физиологического аффекта достаточно хорошо разработано в психологии

известными учеными в этой области.

Между тем в теории и практике уголовного права до сих пор можно

встретить термины «аффект», «сильное душевное волнение», «душевное

волнение», «внезапно возникшее сильное душевное волнение» и т.п. «Подобная

терминологическая неупорядоченность, — говорит В.В. Сидоров — следствие не

только небрежности или невнимательности работников следствия и суда, но и

определенного недопонимания ими роли аффекта в уголовном праве».[59] К тому

же многие криминалисты рассматривают понятия «душевное волнение» и «аффект»

как равноценные и тождественные.[60]

Между тем, отмечает Сидоров В.В., эти понятия не идентичные, хотя и

одно-порядковые. Думаю с ним можно согласиться по этому вопросу, поскольку

степень душевного волнения — лишь один, хотя и наиболее яркий и

выразительный, но не самый существенный признак аффекта. Как известно,

основной отличительной чертой аффекта является его воздействие на сознание

и волю человека.

В связи с этим было бы целесообразным исключить из уголовно-правовой

нормы, предусматривающей ответственность за аффектированное убийство термин

« внезапно возникшее сильное душевное волнение» и оставить термин «аффект».

(вариант: «физиологический аффект»). Это избавит от терминологической

неупорядоченности и приведет к правильному и единообразному применению

данной уголовно-правовой нормы.

По прежнему Уголовному Кодексу рсфср противозаконные действия

потерпевшего должны были повлечь наступление или создать реальную угрозу

наступления тяжких последствий для виновного или его близких. Какие именно

последствия противозаконного поведения считались тяжкими по своему

характеру зависело от конкретных обстоятельств дела. Считалось также, что

те последствия противоправного поведения потерпевшего, причинение которых

образовывал состав ст.104 УК РСФСР, признавались по общему правилу тяжкими.

Ныне действующий Уголовный кодекс РФ от 24 мая 1996 года не закрепил

это обстоятельство в ст.107 УК РФ. Думается, что это упущения законодателя.

В уголовно-правовую норму следует поместить следующую фразу «если действия

(бездействие) потерпевшего были направлены против самого виновного или его

близких». Упоминание в этой норме о тяжелых последствиях для них было бы

излишним, поскольку данная категория является оценочной и нет единого

критерия тяжести таких последствий для виновного или его близких.

Неправомерное (или аморальное) поведение потерпевшего должно быть

направлено либо в отношении самого виновного, либо в отношении его близких,

что, по-моему мнению должно быть отображено в уголовно-правовой норме, ибо

незакрепление этого обстоятельства в законе влечет за собой расширительное

толкование данной статьи.

Многие авторы предлагают ввести такое понятие, характеризующее

противоправное поведение потерпевшего как, « действия, носящие

извинительный характер.[61]» Они считают, что круг обстоятельств, способных

вызвать у виновного аффект значительно шире, чем те, что указаны в

специальных нормах УК РФ. Аффект может быть вызван индифферентными

действиями потерпевшего или другими негативными источниками для виновного

(мать в состоянии аффекта, вызванного сильной физической болью при родах,

убивает родившегося ребенка). Сторонники этой позиции утверждают, что

указанные случаи должны квалифицироваться по ст.107 УК РФ, т.к.

обстоятельства, возбудившие аффект виновного и умысел на совершение

убийства с точки зрения как воздействия аффекта на психику виновного, так и

общественной морали носят в целом извинительный характер. Однако с такой

позицией вряд ли можно согласиться, поскольку перечень, конкретизация в

уголовно-правовой норме возможных действий потерпевшего, носящих

неправомерный или аморальный характер и явившихся поводом аффекта имеет

целью ограничить случаи признания аффекта в качестве смягчающего

обстоятельства и в целом применение ст.107 УК РФ. Само по себе аффективное

состояние виновного еще не может свидетельствовать о том, что его поведение

в конкретной обстановке носило извинительный характер, поскольку не было

вызвано неправомерным (либо аморальным) поведением потерпевшего.

Введение в закон понятия «действия, носящие извинительный характер»

повлечет за собой расширенное применение данной уголовно-правовой нормы,

что следует избегать.

В новом Уголовном кодексе закреплено понятие «длительная

психотравмирующая ситуация». Прежний уголовный закон не знал такого

понятия, хотя практика шла по пути признания длительной травмирующей

психику виновного ситуации в качестве непосредственного повода

возникновения аффекта.

Следует отметить, что общественная опасность виновного, который

совершил аффектированное убийство под воздействием психотравмирующей

обстановки, возникшей в связи с систематическим противоправным или

аморальным поведением потерпевшего меньше, чем общественная опасность

виновного, который совершил тоже преступление, но в связи с однократным

(единичным) противоправным или аморальный поступком потерпевшего. Это

объясняется тем, что виновный в первом случае не склонен к насильственному

разрешению конфликтных ситуаций, более долготерпим к наносимым обидам,

причинение в таком случае смерти потерпевшему — это результат воздействия

на психику виновного накопившихся отрицательных эмоций, «способных вывести

из строя любую до этого вполне здоровую нервную систему, в том числе

принадлежащую к сильному типу».[62]

В то время как виновный во втором случае характеризуется нетерпимостью

к различным обидам, стремлением к скорому и насильственному разрешению

конфликтов.

Как отмечает Б.В. Сидоров[63], к первому типу преступников относятся

чаще женщины, ко второму — мужчины, что объясняется многими причинами,

среди которых «различие социальных связей со средой, в которой развивается

личность, различие в характере и соотношении типичных конфликтных ситуаций,

в восприятии их субъектами».[64]

В соответствии с ч.3 ст.60 УК РФ (Общие начала назначения наказания)

при назначении наказания учитываются характер и степень общественной

опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства,

смягчающие и отягчающие наказание.

В связи с этим было бы целесообразно дифференцировать наказание по

ст.107 УК РФ на 3 вида по мере возрастания тяжести наказания:

а) убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванное длительной

психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим

противоправным или аморальным поведением потерпевшего, — наказывается

ограничением свободы на срок до трех лет или лишением свободы на тот же

срок;

б) убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванное насилием,

издевательством или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего либо иными

противоправными или аморальными действиями (бездействием) потерпевшего, —

наказывается лишением свободы от пяти до четырех лет;

в) убийство двух или более лиц, совершенное в состоянии аффекта, —

наказывается лишением свободы на срок до шести лет.

Заключение

Новый Уголовный кодекс РФ, принятый Государственной Думой РФ в 1996

году и вступивший в действие с 1 января 1997 года выделяет виды умышленных

убийств при смягчающих обстоятельствах. Одним из них является убийство,

совершенное в состоянии аффекта.

Социально-психологическая природа данного преступления кроется в

причинах и условиях совершения преступного деяния. Причиной совершения

аффектированного убийства является конкретная жизненная ситуация, а точнее

конфликт между виновным и потерпевшим. Такой конфликт может принять

затяжной (длительный) характер и тогда он принимает форму длительной

психотравмирующей ситуации при определенных условиях, а может носить

кратковременный характер, в основе которого лежат единичные противоправные

или аморальные поступки потерпевшего в отношении виновного либо его близких

(насилие, издевательство, тяжкое оскорбление, глумление и т.д.). Другими

словами в основе преступного поведения лежит механизм конфликтной ситуации.

Рассматриваемое преступление носит эмоциональную природу, т.к. объясняется

в основном одними эмоциями. Виновный в момент совершения убийства полностью

захвачен эмоциями, он действует, принимает решения под их непосредственным

влиянием. В этот момент им движет гнев, ярость, чувство оскорбленного

достоинства, виновный хочет отомстить потерпевшему за причиненное «зло» (им

движет мотив мести). В данном случае виновный принимает нетранзитное

решение, поскольку принятие решения совершить убийство происходит в

случайно сложившейся и притом весьма напряженной ситуации, когда нет ни

времени, ни субъективных возможностей взвесить все «за» и «против». Аффект

как особое эмоциональное состояние воздействует на сознание человека,

которое фиксируется на раздражителях, вызывающих аффект. Эти изменения

сознания проявляются в снижении возможности полно и точно отразить внешнюю

обстановку, в результате этого сознанием охватывается не все, что

необходимо для упорядоченного, рационального (продуманного) поведения.

Аффект приводит к ослаблению способности человека сознавать значение своих

действий, уменьшает возможность самоконтроля и управление своим поведением.

Аффект как особое эмоциональное состояние в рассматриваемой уголовно-

правовой норме (ст.107 УК РФ) является центральным звеном, определяющий

содержание, характер и иные особенности всех элементов и признаков данного

состава преступления. Особо такое его влияние проявляется в субъективной

стороне преступления, аффект определяет характер и природу умысла, мотива,

цели преступного поведения. Поэтому установление аффектированного состояния

в момент совершения убийства имеет решающее значение по делам данной

категории. Установить, совершено ли убийство в таком состоянии или нет, —

это задача судебно-психологической экспертизы, но не судебно-

психиатрической (как это нередко можно наблюдать в судебной практике).

Объектом аффектированного убийства является жизнь потерпевшего,

который инициирует своим противоправным (аморальным) поведением преступное

деяние. Потерпевший в данном случае является жертвой своего же

непристойного поведения, он провоцирует преступление, его противоправные

действия (бездействие) являются непосредственной причиной убийства в

состоянии аффекта.

На объективную сторону рассматриваемого преступления также оказывает

свое воздействие аффект. Особенность объективной стороны данного

преступления заключается в том, что оно может быть совершено только путей

активных действий. Это объясняется тем, что зародившемуся, и мгновенно

прогрессирующему аффекту всегда необходима разрядка, и он находит ее в

действиях. Состояние покоя во всех случаях проявления аффекта исключается.

Нередко действия, совершаемые в состоянии аффекта, носят характер особой

жестокости, которая проявляется в нанесении большого количества ударов и

ранений потерпевшему или в совершении убийства виновным в присутствии

родных или близких потерпевшего. Если такие жестокие, циничные действия

виновный совершил в аффективном состоянии, то его действия следует

квалифицировать по ст.107 УК РФ.

Убийство в состоянии аффекта совершается с аффектированным умыслом,

когда процесс решения и выбор поведения осложнены особым эмоциональным

состоянием виновного (аффектом), специфически воздействующим на его

сознание и волю. Специфика аффектированного убийства в том, что оно в

основном совершается с косвенным неконкретизированным умыслом. Здесь цель

достижения смерти потерпевшего не преследуется, поэтому и исключается

желание ее наступления. Виновному в таких случаях безразличен сам результат

его действий, в аффективной «вспышке» он не думает о том, что от его

действий может наступить смерть потерпевшего. Только причинение физического

вреда обидчику является для виновного желаемым результатом, а не достижение

последствий в виде смерти потерпевшего. В таких случаях превалирует цель

действия («аффективный разряд»), а не последствий. Дезорганизующее действие

аффекта приводит к тому, что субъект в большинстве случаев оказывается

неспособным предвидеть результаты своих действий. Его сознание фокусируется

на действиях, а о последствиях он не думает, они для него безразличны, что

характерно для косвенного умысла.

Говоря о субъекте рассматриваемого преступления, можно сказать, что

для виновного совершение убийства нежелаемо, и в этом смысле он является

как бы «случайным преступником», т.к. действия его носят вынужденный

характер и детерминированы внешними отрицательными обстоятельствами. О

нежелании совершать преступление и тем более причинять смерть потерпевшему

свидетельствует постаффективное состояние виновного, которое подлежит

обязательному изучению.

Говоря о роли потерпевшего в генезисе анализируемого преступления,

надо сказать, что для него характерно преобладание негативных личностных

качеств, обусловливающих их виктимогенное значение в конфликтной ситуации.

Безнравственное поведение, склонность к употреблению спиртного,

антисоциальный образ жизни потерпевших предопределяют, провоцируют

преступный акт.

Анализ уголовных дел показывает, что большинство убийств в состоянии

аффекта совершаются в семейно-бытовой сфере, в отношении супругов, бывших

супругов, сожителей, родственников, с которыми обвиняемый поддерживал

постоянные и тесные контакты.

Автор предлагает ввести в действующую уголовно-правовую норму

некоторые изменения и дополнения. Во-первых, предлагается исключить из

ст.107 УК РФ понятие «внезапно возникшее сильное душевное волнение» и

оставить понятие «аффект», поскольку первое определение характеризует лишь

одну (хотя и важную) сторону аффекта. Главной же отличительной чертой

последнего является воздействие его на сознание человека. Во-вторых, автор

предлагает ввести в ст.107 УК РФ круг лиц, в отношении которых может| быть

направлено противоправное поведение потерпевшего — это сам виновный и его

близкие. В-третьих, автор с учетом степени общественной опасности виновного

предлагает дифференцировать наказание по ст.107 УК РФ на 3 вида:

а) убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванное длительной

психотравмирующей ситуацией;

б) убийство, совершенное в состоянии аффекта, вызванное насилием,

издевательством, тяжким оскорблением со стороны потерпевшего;

в) убийство, совершенное в состоянии аффекта, двух и более лиц.

Представляется целесообразным ввести также в действующий Уголовный

кодекс категорию «ограниченная вменяемость» применительно к

рассматриваемому преступлению.

Официально-документальная литература

1. Конституция Российской Федерации. Сборник нормативных актов.— С-Пб.

Изд-во Санкт-Петербургского университета.— 1996.— 345с.

2. Уголовный Кодекс РСФСР.— М.: Юридическая литература,1994.— 224с. (с

изменениями и дополнениями по состоянию на 1 августа 1994).

3. Уголовный Кодекс Российской Федерации.— С-Пб., Изд-во Альфа.—

1996.— 255с.

4. Комментарий к Уголовному кодексу РФ. — М., Норма. / Под ред.

Скуратова Ю.И., Лебедева В.М.— 1996.— 487с.

5. Комментарий к Уголовному кодексу РФ.— М., Вердикт / Под ред.

Ераксина В.В.— 1995.— 542с.

Специальная литература

1. Курс советского уголовного права. Учебник. / Под ред. Пионтковского

А.А.— Т.5.— М., 1971.— 345с.

2. Лунц Д.Р. Проблема невменяемости. Судебная психиатрия Учебник / Под

ред. Морозова Т.В.— М.: Медицина.— 1965.— 358с.

3. Общая психология. Учебник / Под ред. Петровского А.В.— М.:

Просвещение, 1976.— 547с.

4. Психиатрия. Учебник / Под ред. Коркина М., Лакосина Н.Д.— М.:

Медицина, 1995.— 326с.

5. Психология. Учебник. / Под ред. Костюка Г.С.— Киев, 1968.— 425с.

6. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции в 2-х т.— М., 1994.—

361с.

7. Уголовное право России. Общая часть. Учебник. / Под ред.

Здравомыслова В.В.— М.: Юристь, 1996.— 480с.

8. Уголовное право России. Особенная часть. Учебник. /Под ред. Рарога

А.И.— М.: Триада Лтд, 1996.— 480 с.

Методическая литература

1.Антонян Ю.М. Роль конкретной жизненной ситуации в совершении

преступления. Учебное пособие. —М., 1973.— 145с.

2. Антонян Ю.М., Бородин С.В. Преступность и психические аномалии.—

М., 1987.— 217с.

3. Антонян Ю.М., Гульдан В.В. Криминальная патопсихология.— М.: Наука,

1991.— 243с.

4. Бородин С.В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание

по российскому праву.— М.: Юрист, 1994.— 179с.

5. Бородин С. В. Квалификация преступлений против жизни.— М., 1977.—

289с.

6. Голик Ю.В. Случайный преступник.— Томск, 1984.— 243с.

7. Дагель П.С. Учение о личности преступника в советском уголовном

праве.— Владивосток, 1970.— 328с.

8. Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее

установление.— Воронеж, 1974.— 175с.

9. Загородников Н.И., Игнатов А.Н. Преступления против личности — М.,

1962.— 168с.

10. Зелинский А.Ф. Осознанное и неосознанное в преступном поведении.—

Харьков, 1986.—96с.

11. Карпец И.И. О понятиях вменяемости и невменяемости в проблеме

борьбы с преступностью. Сборник научных трудов. / Под ред. Морозова Т.В.—

1984.— 312с.

12. Коржанский Н.И. Предмет преступления.— Волгоград, 1988.— 174с.

13. Кудрявцев В.Н. О структуре индивидуального преступного поведения.—

М.: Юридическая литература, 1968.— 253с.

14. Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления.— М.: Юридическая

литература, 1969.— 23бс.

15. Кудрявцев В.Н. Причинность в криминологии.— М., 1968.— 175с.

16. Кудрявцев И.А. Ограниченная вменяемость. // Государство и право.—

1995.— N 5.— С.21-27.

17. Лысак Н.В. Ответственность за убийство, совершенное в состоянии

сильного душевного волнения. Автореф. дис. д-ра юрид. наук.— М., 1995.—

31с.

18. Ольшевская О. Роль и значение эмоций.— Минск, Беларусь, 1968.—

115с.

19. Побегайло Э.Ф. Умышленные убийства и борьба с ними.— Воронеж,

1965.— 97с.

20. Потерпевший от преступлений. Учебное пособие. / Под ред. Дагеля.—

Владивосток, 1974.— 118с.

21. Рарог А.И. Вина в советском уголовном праве. Учебное пособие / Под

ред. Здравомыслова В.В.— Саратовский Университет, 1987.— 146с.

22. Рогачевский Л.А. Эмоции и преступления. М., 1976.— 74с.

23. Сидоров Б.В. Аффект. Его уголовно-правовое и криминологическое

значение.— Казанский Университет, 1978.— 248 с.

24. Ситковская О.Д. Судебно-психологическая экспертиза аффекта.

Методическое пособие / Под ред. Ратинова А.Р.— М., 1983.— 84с.

25. Ткаченко В.И. Квалификация убийств и телесных повреждений в

состоянии сильного душевного волнения.// Вопросы криминалистики. 1964.— N

12.— С.42-47.

26. Ткаченко В. Для установления сильного душевного волнения

необходимо проведение экспертизы. // Советская юстиция, 1971.— N5.— С.34-

39.

27. Ткаченко В.И. Разграничение преступления при превышении пределов

необходимой обороны от преступления, совершенного в состоянии аффекта.//

Социалистическая законность,1973.— N9.—С.63-64.

28. Ткаченко Т. Ответственность за преступления против жизни и

здоровья, совершенные в состоянии аффекта. // Законность, 1996.— N7.— С.14-

17.

29. Ткаченко Т. Уголовно-правовое значение аффекта. // Законность,

1995.— N10.— С.5-9.

30. Тарарухин С.А. Преступное поведение: социальные и психологические

черты.— М.: Юридическая литература, 1974.— 324с.

31.Филановский И.Г. Социально-психологическое отношение субъекта к

преступлению.— Ленинградский Университет, 1970.— 68с.

32. Филимонов В.Д. Общественная опасность отдельных категорий

преступников и ее уголовно-правовое значение.— Томск, 1973.— 254с.

33. Харазишвили В.В. Вопросы мотива поведения преступника в советском

праве.— Тбилиси, 1964.— 310с.

35. Шавгулидзе Т.Г. Аффект и уголовная ответственность.— 287с.

36. Шаргородский М.Д. Ответственность за преступления против

личности.— Л., 1953.— 286с.

37. Шишков С.Н., Сафуанов Ф.С. Влияние психических аномалий на

способность быть субъектом уголовной ответственности и субъектом отбывания

наказания.// Государство и право, 1994.— N2.— С.26-31.

-----------------------

[1] 1.См.: Уголовное право России. Особенная часть. Учебник / Под ред.

А.И. Рагора. — М.: Триада Лтд. — 1996.— С.15

[2] 1. См.: Уголовное право России. Особенная часть. Учебник под ред. А.И.

Рагора. — М.: Триада Лтд, 1996.— С.15

[3] См.: Кудрявцев В.Н. О структуре индивидуального преступного поведения.—

М.: Юридическая литература, 1968.— С.74.

[4] См.: Антонян Ю.М. Роль конкретной жизненной ситуации в совершении

преступления. Учебное пособие.— М.,1973.— С.64.

[5] См.: Общая психология. Учебник. / Под редакцией Петровского А.В.— М.:

Просвещение, 1976.— С.117.

[6] См.:Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии.— М., 1976.— С.341.

[7] См.: Общая психология. Учебник под редакцией Петровского А.В.— М.:

Просвещение, 1976.— с.119.

[8] См.: Кудрявцев В.Н. О структуре индивидуального преступного поведения.—

М.: Юридическая литература, 1968.— С.58.

[9] См.: Бюллетень Верховного суда рсфср.— 1966.— N 5.— С.14..

[10] См.:Кудрявцев В.Н. О структуре индивидуального преступного поведения.—

М.: Юридическая литература.— 1968.— С.61.

[11] См.: Побегайло Э.Ф. Умышленные убийства и борьба с ними.— Воронеж,

1965.— С.37.

[12] См.: Сидоров В.В. Аффект. Его уголовно-правовое и криминологическое

значение.— Издательство Казанского Университета, 1978.— С. 78.

[13] См.: Ситковская О.Д. Судебно-психологическая экспертиза аффекта / под

ред. профессора А. Р. Ратинова.— М., 1983.— С. 45.

[14] См.: Сидоров В.В. Указ. раб.— С.81.

[15] См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ, п.16, от 22.12.92. О

судебной практике по делам об умышленных убийствах.// Бюллетень ВС РФ,

1993.— N 2.— С.6.

[16] См.: Архив Томского областного суда за 1997г., уголовное дело N 22-552-

97.

[17] См.: Лысак Н.В. Ответственность за убийство, совершенное в состоянии

сильного душевного волнения. Автореферат дис. на соискание степени канд.

юр. наук.— М., 1995.— С.8.

[18] См.: Ольшевская О. Роль и значение эмоций.— Минск, Беларусь, 1968.—

С.71.

[19] См.: Архив Томского областного суда за 1996г., уг. дело N 22-2098-96.

[20] См.: Бюллетень Верховного Суда СССР, 1968.— N2.— С.6. Бюллетень

Верховного Суда СССР, 1974.— N1.— С.9.

[21] См.: Шаргородский М.Д. Ответственность за преступления против

личности.— Л., 1953.— С.28.

[22] См.: Сидоров В.В. Указ.раб. С.54.

[23] См.: Архив Центрального районного суда г. Томска за 1996г. Уг. дело N

22-66-97.

[24] См.: Сидоров Б.В. Указ.раб.— С.76.

[25] См.: Сидоров Б.В. Указ. раб. С. 78-79.

[26] См.: Ткаченко В.И. Квалификация убийств и телесных повреждений в

состоянии сильного душевного волнения.// Вопросы криминалистики, 1964.—

N12.— С.49.

[27] См.: Ткаченко Т. Ответственность за преступления против жизни и

здоровья , совершаемые в состоянии аффекта.// Законность, 1996г.— N7.—

С.31.

[28] См.: Уголовное Право России. Особенная часть: Учебник под ред. проф.

А.И. Рагора — М., Триада Лтд, —1996г.— С.30.

[29] См.: Комментарий к УК РФ./ отв. ред. Ю.И. Скуратов, В.М. Лебедев.— М.,

Норма.— 1996г.— С. 213.

[30] См.: Бородин С.В. Ответственность за убийство: квалификация и

наказание по российскому праву.— М., Юрист.— 1994г.— С.19

[31] См.: Лысак Н.В. Указ. раб. С.11.

[32] См.: Сидоров В.В. Указ. раб. С.84.

[33] См.: Толковый, словарь русского языка./ Под ред. Ушакова Д.Н.— Т.2.—

М., 1938.— С. 193.

[34] См.: Уголовный Кодекс РФ от 24.05.96г. п.1. ст.20.

[35] См.: Уголовный кодекс РФ. 1996. п.1. ст.21.

[36] См.: Ситковская ОД. Судебно-психологическая экспертиза аффекта.— М.,

1983.— С.23.

[37] См.: Филимонов В.Д. Общественная опасность личности отдельных

категорий преступников и ее уголовно-правовое значение.— Томск., ТГУ.—

1973.— С.97.

[38] См.: Ковалев А.Г. Психологические основы исправления

правонарушителей.— М., 1968.— С.51.

[39] См. Дагель П.С. Учение о личности преступника в советском уголовном

праве.— Владивосток, 1970.— С.35.

[40] См.: Голик Ю.В. Случайный преступник.— Томск, ТГУ, 1984.— С. 27.

[41] 1.См.: Сидоров Б.В. Указ. раб. С.110.

[42] См.: Ситковская О.Д. Указ. раб. С. 27.

[43] См.: Психиатрия. Учебник под ред. Корниной М.В., Лакосиной Н.Д., Личко

А.Е.— М.: Медицина, 1995.— С. 100.

[44] См.: Сидоров В.В. Указ. раб. С. 37.

[45] См.: Уголовное право РФ. Общая часть. Учебник /под ред. Здравосмыслова

— М.: Юрист, 1996.— С. 205.

[46] См. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии.— М.: Учпедгиз, 1946.—

С.395.

[47] См. Сидоров В.В. Указ. раб. С.26.

[48] См.: Антонян Ю.М., Бородин С..В. Преступность и психические аномалии.—

М., 1987.— С.123.

[49] См.: Шишков С.Н., Сафуанов Ф.С. Влияние психических аномалий на

способность быть субъектом уголовной ответственности и субъектом отбывания

наказания. // Государство и право. 1994, N2.— С.82.

[50] См.: Сидоров В.В. Указ. раб. С.88.

[51] См.: Бюллетень Верховного Суда СССР, 1968.— N2.— С.6.

[52] См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.92. п.16;

Бюллетень Верховного Суда РФ.— 1993.— N2.— С.6.

[53] См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.92. п.16;

Бюллетень Верховного Суда РФ, 1993.— N2.— С.6.

[54] См.: Сидоров Б.В. Указ. раб. С. 98.

[55] См.: Постановление Пленума Верховного Суда ссср, 16.08.84. «О практике

применения судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую

оборону от общественно опасных посягательств». Сборник постановлений

Пленумов ВС СССР и РСФСР по уголовным делам. М., 1996.— С.245.

[56] См.: Архив Томского областного суда за 1997 г., Уг. дело N22-522/97.

[57] См.: Сидоров Б.В. Указ. раб. С. 85.

[58] См.: Архив Ленинского районного суда г. Томска, за 1997г., уг. дело N

22-376/97.

[59] См.: Сидоров Б.В. Указ. раб. С.40.

[60] См.: Ткаченко В.И. Виды сильного душевного волнения и их уголовно-

правовое значение.— Казанский Университет, 1978.— С.40.

[61] См.: Лысак Н.В. Указ. раб. С.10.

[62] См.: Ольшевская О. Роль и значение эмоций.— Минск, Беларусь, 1968.—

С.71.

[63] См.:Сидоров В.В. Указ. раб. С.111.

[64]См.: Личность преступника. Учебное пособие / под ред. проф. В.Н.

Кудрявцева.— М., Юридическая литература, 1971.— С.59-60.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5