Общей тенденцией в 1998-2000 гг. является увеличение дифференциации регионов по уровню социально-экономического развития. В таблице 2.4 приведены основные индикаторы уровня социально-экономического развития ЦФО в 1998-2000 гг.

За 2000-1998 гг. (таб. 2.5) произошли изменения в группировке регионов, что можно считать позитивной тенденцией. В ней устойчиво присутствуют 17 регионов: субъекты Российской Федерации, в основном с ресурсодобы-вающей и экспорто-ориентированной направленностью, в первую очередь -нефте- и газодобычей, это - Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа. Оренбургская область, основные финансово-экономические центры страны - Москва, Санкт-Петербург, а также промышленно развитые Самарская, Московская, Белгородская области, Республика Татарстан и некоторые другие. В 2000 году к этой группе присоединились 7 регионов, еще в 1998 году относившиеся к группе со средним уровнем развития, а также Астраханская область, относившаяся в 1998 году к регионам с уровнем развития ниже среднего по РФ.

Для регионов этой группы характерны высокие показатели душевого ВРП и объема инвестиций в основной капитал, финансовой обеспеченности, вовлеченности во внешние экономические связи, относительно высокой покупательной способности населения и, следовательно, значительно более низкой, чем в среднем по России, доли бедного населения.

В 2000 году группу с уровнем развития выше среднего покинули Республика Коми, Тульская и Нижегородская области. Это связано, в основном, с ухудшением экономической ситуации и снижением уровня жизни в этих регионах.

Более неустойчивый состав наблюдается в группе регионов со средним уровнем развития. Постоянно входят в эту группу лишь 10 регионов. По результатам 2000 года позитивным фактом является переход в 2000 году 7 регионов в группу с более высоким уровнем развития. В нее вошли 4 региона, прежде находившихся в группе с уровнем развития ниже среднего (Республика Карелия, Удмуртская Республика, Тверская область. Ненецкий автономный округ) и Сахалинская область (из группы с низким уровнем развития). Также наблюдается переход 5-ти регионов в группы с более низким уровнем развития.

Для этой группы регионов в 2000 году характерен уровень экономического развития близкий к среднероссийскому и достаточно сильная внутри-групповая дифференциация по уровню развития социальной инфраструктуры и уровню жизни населения.

Группа регионов с уровнем развития ниже среднего меньше по численности, чем предыдущие две группы, но также нестабильна по своему составу. Постоянно входили в эту группу на протяжении всего исследуемого периода лишь 8 субъектов. В 2000 году группа пополнилась за счет 4-х регионов, входивших в 1998 году в группу регионов со средним уровнем развития, и 4-х регионов - из группы с низким уровнем развития. В то же время 7 регионов покинули группу, причем 5 из них перешли в группы с более высоким уровнем развития, а 2 региона - в группу с низким уровнем развития. Это Чувашская Республика, где произошло снижение уровня жизни населения и ухудшение состояния социальной инфраструктуры, и Амурская область, где произошло общее ухудшение социально-экономической ситуации.

Для регионов этой группы характерны более низкие (по сравнению со среднероссийскими) основные макроэкономические показатели на душу населения, низкие значения финансовой обеспеченности, низкая покупательная способность населения, потребление товаров и услуг и недостаточный уровень развития социальной инфраструктуры.

Наиболее устойчивой по составу в данном периоде является группа регионов с низким уровнем развития. В ее составе постоянно находятся 19 регионов России. Это в основном национальные республики и депрессивные регионы центральной части России.

Душевые показатели объема производства ВРП, объема инвестиций в основной капитал, показателя объема внешнеторгового оборота и финансовой обеспеченности в регионах этой группы в 2 - 3 раза ниже среднероссийских показателей. Для большинства членов этой группы характерна более высокая доля бедного населения (в 1,5-2 раза) по отношению к среднероссийскому уровню.

Особую тревогу вызывает расширение группы с крайне низким уровнем развития. Так если в 1998 году в нее входило 4 региона: Республика Дагестан, Коми-Пермяцкий автономный округ, Республика Тыва, Агинский Бурятский автономный округ, то в 2000 году в нее вошли два автономных округа Таймырский (Долгано-Ненецкий) и Усть-Ордынский Бурятский, а также Республика Ингушетия (см. табл. 2.5) . Данные регионы значительно уступают по всем показателям среднероссийским значениям, причем этот отрыв имеет тенденцию к дальнейшему увеличению.

Уровень экономического развития региона является основным фактором, определяющим итоговое место региона в комплексной оценке. Только у Тюменской и Свердловской областей уровень экономического развития в 2000 году ниже среднего при общем высоком уровне развития, а у Удмуртской Республики и Сахалинской области - выше при общем уровне развития ниже среднего.

Уровнь жизни и занятости населения тесно связан с общей оценкой уровня развития. Из числа высокоразвитых (по комплексной оценке) регионов ниже среднего эти показатели у Оренбургской и Свердловской областей. Но при этом у многих в группе регионов со средним уровнем развития величины показателей уровня жизни положительны: Ростовская, Орловская, Кемеровская, Иркутская, Курская области, Республика Саха (Якутия). В группе с уровнем развития ниже среднего положительная оценка уровня жизни отмечена только у Тамбовской области.

Значительно более пестрая картина в распределении регионов по обеспеченности социальной инфраструктурой. Даже при высоком уровне развития этот показатель может быть ниже среднего по России, а у регионов с низким уровнем развития - выше. Обеспеченность объектами социальной инфраструктуры обусловлена ранее сложившимися приоритетами в распределении, прежде всего, помощи из центра на социальные цели, благодаря чему даже слаборазвитые регионы имеют высокую обеспеченность. Но при этом ни один из субъектов федерации из группы с крайне низким уровнем развития не имеет положительных значений обеспеченности социальными объектами.

Таким образом, размеры диспропорций существенны по субъектам Федерации, диагностика регионов позволяет выявить отклонения в региональном развитии, а типология - установить степень развития отклонения относительно среднего уровня по стране.

ВОПРОС №10

«Институциональная и неоинституциональная теория фирмы: теория и последствия».

В экономической теории существует два основных взгляда на фирму. Неоклассические теории считают фирму "черным ящиком", не имеющим внутреннего содержания; это место, где происходит соединение всех факторов производства для создания нового продукта. В неоинституциональных теориях фирма представляет собой сложную структуру, переплетение контрактов и внутрифирменных институтов. Цель настоящей статьи заключается в исследовании предпосылок появления современных теорий фирмы и обобщении современных подходов к ее сущности.

Истоки современных теорий фирмы связываются с трудами Й. Шумпетера [1] и Ф. Найта [2]. В теориях Й. Шумпетера и Ф. Найта причинами происхождения фирмы называются неэкономические факторы. Для Найта в появлении новой формы организации производства основную роль играет неопределенность. Люди различаются по своим способностям осуществлять эффективный контроль над другими людьми, по интеллектуальному потенциалу, позволяющему людям принимать наилучшие суждения, а также по степени уверенности в своих суждениях и склонности принимать на себя риск. Возникает система, при которой "самоуверенные и склонные к авантюрам … "страхуют" сомневающихся и нерешительных, гарантируя им заранее определенный доход в обмен на реальные результаты труда" [2; 258]. В результате происходит специализация функций людей: одни, обладающие способностями к суждениям и прогнозированию и склонные к принятию на себя риска, назначаются на управленческие должности, остальные работники становятся их подчиненными. Компенсацией подчиненности становятся гарантии определенных результатов действий и оплаты. Так возникает предприятие с системой наемного труда. "Суть предприятия – в специализации функции ответственного руководства экономической жизнью, причем эти два элемента – ответственность и контроль – неотделимы друг от друга…" [2; 259]. Теория Найта, таким образом, выводит происхождение фирмы из склонности некоторых людей к принятию ответственных решений, которые и организуют остальных людей к совместной деятельности.

Эта точка зрения достаточно близка к концепции Шумпетера, согласно которой новые предприятия создаются благодаря такому качеству предпринимателей, как стремление к созданию всего нового. Как пишет Шумпетер, "создание неизвестной доселе организации требует крупных талантов" [1; 282]. Предприниматель, по мнению Шумпетера, вкладывает в дело "лишь свою волю и свой труд" и осуществляет новую комбинацию из имеющихся элементов. Следовательно, личность предпринимателя, его талант и стремление к новому (почти то же, что управленческие способности и уверенность в лучших, чем у других, знаниях о будущем, которые мы видели у Найта) и здесь являются главным фактором возникновения нового предприятия.

В неоинституциональных теориях фирма представлена как совокупность контрактов; фирма уже имеет внутреннюю структуру управления для реализации производства без участия рыночного обмена. Основоположником неоинституционализма считается Р. Коуз [3]. С точки зрения Коуза, фирма представляет собой сложную структуру, переплетение контрактов, внутрифирменных институтов и социальных взаимоотношений. Для понимания отношений, которые именуются фирмой, Р. Коуз вводит понятие трансакционных издержек, т.е. издержек, связанных с поиском информации о ценах, переговорами с партнером, контролем за исполнением контрактов и защитой своих прав в случае его неисполнения. Как только эти издержки становятся запретительно высоки, на смену ценовому механизму размещения ресурсов приходит предприниматель-координатор, и возникает отношение, которое Коуз называет фирмой. "Фактор производства (или его собственник) не должен заключать серию контрактов с факторами, с которыми он кооперируется внутри фирмы, что было бы необходимо, разумеется, если бы эта кооперация была прямым результатом работы ценового механизма. Этот ряд контрактов замещается одним-единственным" [3; 37]. Этим контрактом устанавливаются пределы власти предпринимателя, в которых он может управлять остальными факторами производства: "фирма… есть система отношений, возникающих, когда направление ресурсов начинает зависеть от предпринимателя" [3]. Можно сказать, что для Коуза фирма – это долгосрочный неполный контракт, позволяющий экономить транс-акционные издержки. Рыночные трансакции заменяются в фирме распоряжениями предпринимателя. Для осуществления руководства фирма имеет иерархическую структуру подчинения. Таким образом, институциональное определение фирмы вытекает из экономических причин и цели максимизации прибыли. Однако средством достижения этой цели являются, по сути, неэкономические факторы: контракты, иерархия, структура управления, пределы власти предпринимателя. Все это следует рассматривать как внутрифирменную институциональную структуру, создающую новую стоимость. Действительно, в новой контрактной технологии заключена определенная стоимость, раз она приводит к более высоким результатам, чем результаты, создаваемые теми же видами деятельности, но когда контракты заключаются непосредственно между предпринимателями на рынке. Стоимость создается координацией и контролем предпринимателя, которые становятся возможными в новой структуре управления при наличии корпоративной стратегии.

Р. Коуз в "Природе фирмы" анализирует некоторые подходы к определению причин возникновения фирмы. Так, Ашер и Добб считают, что "фирмы возникли в силу существования системы разделения труда", предприниматели рассматриваются как "интегрирующая сила" [3; 43]. В XVIII в. в промышленности завершается переход от ручного труда к механизированному, что вызывает углубление разделения труда, увеличение роли квалифицированного труда, замену цехового способа организации производства фабричным. Действительно, в условиях большей специализации и укрепления более узких трудовых навыков производительность росла и продукция становилась дешевле. Однако Коуз ставит справедливый вопрос: почему же происходило объединение производителей, когда обмен и более специализированными предметами можно осуществлять на основе рыночных сделок? На этот вопрос теории происхождения фирмы в результате разделения труда не дают ответа.

Критикует Р. Коуз и объяснение происхождения фирмы Ф. Найта. Как мы уже рассмотрели, Найт главную причину видит в особых качествах предпринимателя, который может в силу этих качеств принять риск неопределенности на себя и освободить от этого риска других людей, которые становятся наемными работниками. Очевидно, и этот подход к определению фирмы имеет объективные корни. В начале ХХ в., когда Ф. Найт писал свою книгу "Риск, неопределенность и прибыль", крупный бизнес развивался благодаря не менее крупным личностям, которые своим талантом, интуицией, организаторскими способностями создавали уникальные производства, выраставшие в символы общества, его институты. В. Зотов, В. Пресняков, В. Розенталь пишут, что "в силу своих размеров и роли в экономическом развитии страны… "Форд", "Дженерал моторс", "Боинг" и другие подобные компании фактически превратились в действующий институт американского общества, в его структурную единицу" [6; 10]. Конечно, деятельность основателей этих гигантов, да и многих других компаний, под определенным углом зрения могла расцениваться как причина возникновения не только крупных, но и любых фирм. Однако Коуз видит и иные, кроме фирмы, пути реализации управленческих способностей: свои знания и советы можно продавать на рынке, как и любой другой продукт. Аналогично наемным работникам нет необходимости наниматься, чтобы получить гарантированный доход, поскольку любые действия можно выполнять по контракту на рынке и получать тот же гарантированный доход. Поэтому Р. Коуз замечает, что "Найт нигде не объясняет, почему же механизм цен должен вытесняться" [3; 46], т.е. почему рынок заменяется своей противоположностью, иерархией.

Вместе с тем, в рассмотренных нами подходах есть общее; все ученые связывают появление фирмы с получением особого дохода – предпринимательской прибыли. Хотя Р. Коуз не называет экономию трансакционных издержек прибылью, тем не менее, его анализ не противоречит, а, напротив, подтверждает исследования и Шумпетера, и Найта: новое предприятие, в котором воплотились уникальные способности и таланты бизнесмена-предпринимателя, дает последнему право на получение предпринимательской прибыли. Очевидно, стремление к прибыли вызывает и стремление к новшествам, и к проявлению особых предпринимательских талантов. Правда, Коуз оставляет без рассмотрения вопрос о том, кто в конечном итоге присваивает "экономию" трансакционных издержек. Его предшественники единодушно решали этот вопрос в пользу предпринимателя потому, что фирма олицетворялась с его личностью, собственникам же капитала причитался лишь процент на капитал, но не остаточная прибыль.

Таким образом, связь новых предприятий с получением прибыли становится очевидной. И Шумпетер, и Найт, и Коуз признают, что фирма дает возможность получать новые, не возможные при простых рыночных трансакциях прибыли. Но только Коуз раскрывает источник этих прибылей, действительно адекватный природе фирмы: издержки управления в фирме меньше, чем издержки на осуществление рыночных трансакций при тех же самых видах деятельности. Кроме того, он также показывает, каким способом происходит организация экономической деятельности внутри предприятия; внутренняя структура фирмы стала тем недостающим элементом в теории ее происхождения, который объясняет механизм создания новой стоимости и, следовательно, получения новых прибылей.

Современная российская экономическая наука, особенно в последние годы, активно развивается в направлении исследования теорий фирмы. Это восполняет существовавший ранее пробел и устраняет несоответствие между потребностью практики в развитии прикладных экономических наук, необходимых для управления реальным предприятием, и отсутствием адекватной для российской экономики теории фирмы. Следует отметить, что современный этап исследований принципиально отличается от уже рассмотренного нами; если в 1-й половине ХХ в. ученые исследовали причины происхождения фирмы, то к концу ХХ в. интерес стали представлять исследования внутреннего содержания фирмы, ее структура, отношения, роль в экономике и социальной жизни общества.

Е.В. Попов и А.И. Татаркин разграничивают понятия фирмы, предприятия и организации. Сущность предприятия заключается "в организации производственной деятельности по преобразованию имеющихся ресурсов в готовый, востребованный потребителями продукт" [4; 13]. Фирма же – это "юридически оформленный субъект экономической деятельности, возможно, включающий в свой состав несколько предприятий…" [4]. Таким образом, признаком фирмы является юридическая самостоятельность, предприятия – экономическая самостоятельность. Будучи субъектом, фирма не совпадает с тем, кто по праву провозглашается ее основателем и организатором "преобразования ресурсов в готовый продукт", – предпринимателя. Продолжая наш анализ определений фирмы, обратимся к работам одного из крупных российских исследователей теории предприятия – Б.Г. Клейнера [5]. В социально-экономическом смысле он понимает под предприятием "организацию, самостоятельно систематически производящую товары или услуги для реализации их за рамками организации, а также осуществляющую воспроизводство ресурсов" [5; 51]. Подход Б.Г. Клейнера отличается системностью и целостностью в силу следования системным парадигмам, сформулированным в виде требований к исследованию некоторого объекта. В результате предприятие выступает как сложный объект, имеющий множество аспектов его изучения, включая взаимоотношения с внешней средой.

Интеграционная теория предприятия, сформулированная Б.Г. Клейнером, делит предприятие на внутреннюю и внешнюю среды, рассматривает его внутреннее "наполнение" на базе системных принципов. С этой точки зрения, предприятие интегрирует в пространстве и во времени "потоки материальных, финансовых, трудовых, информационных и иных ресурсов, а также процессы культурной и институциональной диффузии и имплантации" [5; 61]. В результате фирма изображается в виде пирамиды, "в которой каждый из семи слоев отражает одну из качественно различных составляющих внутрифирменного пространства" [5]:

1) ментальные особенности участников деятельности предприятия;

2) культурные особенности внутрифирменной среды;

3) институциональную структуру предприятия;

4) когнитивные механизмы организации;

5) организационно-управленческие и технологические особенности предприятия;

6) поведенческие "образцы" ("структурированный опыт функционирования одновременно с рутинами принятия решений");

7) опыт рыночного функционирования предприятия.

Такой подход к сущности фирмы проистекает из современной экономической реальности, отличающейся от начала ХХ в. Если раньше фирма практически отождествлялась с личностью предпринимателя, то сейчас предприниматель, хотя и продолжает играть существенную роль в организации соединения факторов производства, прежнюю роль явно утратил. Фирмы накопили такой опыт управления, такую сумму знаний, которую в настоящее время определяют как ее интеллектуальный капитал и выделяют в качестве самостоятельного актива. Если в начале деятельности фирм как новой формы отношений в экономике для крупного успеха требовался гениальный руководитель, ведущий свою фирму неизведанным путем, то современная фирма может управляться коллективом менеджеров, каждый из которых овладел своей областью управления, а в совокупности они заменяют гениального руководителя. С нашей точки зрения, это может свидетельствовать об одном: к концу ХХ в. окончательно сформировался отделившийся от предпринимателя, его талантов и способностей, фактор производства, который с точки зрения экономической теории можно определить как внутрифирменную микросреду, включающую в качестве отдельного элемента и ее институциональную структуру.

Альтернативный технологическому взгляд на проблему поведения фирм был разработан в рамках институциональной экономической теории. Институциональная традиция изучения вопросов, связанных с процессами функционирования фирмы, берет свое начало с классической статьи Р.Коуза «Природа фирмы» (1937 г.). В соответствии с институциональным подходом, центральной проблемой изучения фирмы становятся не условия максимизации прибыли, а объяснение феномена возникновения фирмы, закономерностей её дальнейшего развития и, в конечном итоге, исчезновения. Помимо категории института, для объяснения существования и внутренней структуры фирмы в этой теории используются такие ключевые понятия, как трансакционные издержки, оппортунистическое поведение, асимметричность информации, специфичность ресурсов и контрактные отношения.

Сначала определим причины происхождения фирмы. Представим себе экономику, в которой каждый отдельный индивид самостоятельно, вне какой-либо формальной структуры занимается производством благ. В отличие от неоклассической концепции, перед нами мир с ненулевыми трансакционными издержками, минимизировать которые можно только при условии четкого распределения прав собственности каждого экономического субъекта. Следовательно, вступая в отношения с другими лицами в процессе осуществления обмена, нам, как экономическим агентам, просто нужно предусмотреть защиту всех наших интересов путем заключения соответствующего контракта (договора). На первый взгляд, мы все предусмотрели и не нуждаемся в существовании такого института, как фирма. Однако, присмотримся более внимательно к данной ситуации.

Каждая обменная сделка заключается в нашей модели экономики только после проведения переговоров о порядке передачи блага, его цене и т. д., т. е. все наши хозяйственные субъекты, производя блага, договариваются в индивидуальном порядке о поставке сырья, оборудования и продаже конечной продукции. Но при таких условиях большая часть времени будет потрачена именно на переговоры.

Следовательно, можно сделать вывод о том, что, создавая фирмы, индивиды стремятся найти альтернативные способы координации своей деятельности, сокращающие величину издержек. Дело в том, что фирма представляет собой субъект рынка, внутреннее построение которой иерархично.

Институциональная структура рыночной системы включает такие институты, как рынок и фирма. Фирма нуждается в объективном контроле со стороны рынка. Но и рынок нуждается в фирмах, так как только организация производства в виде фирм может дать необходимый результат для развития рыночной экономики. Существование рынка и фирмы есть сосуществование в единой рыночной экономике двух типов отношений; традиционно рыночных и альтернативных им внутрифирменных отношений, которые Р. Коуз трактует как отношения сознательного регулирования производства, отношения координации, для эффективности которых большое значение имеют нерыночные методы и формы (приказы, личное доверие, внутрифирменные правила, традиции, моральные факторы). Причем развитие этих нерыночных отношений Р. Коуз выводит из законов рыночной экономики: соотношение рыночных и нерыночных связей определяется движением (сокращением или увеличением) рыночных трансакционных издержек.

Рост размеров фирмы влечет за собой увеличение затрат принципала на контроль над действиями возросшего числа агентов. Существует дилемма принципала, заключающаяся в выборе между необходимостью контролировать агента и нежеланием нести связанные с осуществлением контроля издержки.

ВОПРОС №11

«Институциональная структура общества».

Новая институциональная экономическая теория - направление экономической науки конца XX - начала XXI в., вариант институционализма (см.). Основы заложены трудами американских экономистов - лауреатов Нобелевской премии Р. Коуза (1991) и Д. Нор-та (1993). Отличительная особенность - синтез ряда неоклассических взглядов с элементами теории институтов. Из неоклассической теории взята концепция выбора и стимулов в экономической системе. Из институционализма заимствована концепция институтов и их развития как важнейшего условия эффективного функционирования экономической системы. Институциональная структура общества (т. е. макроэкономика) создает (или, напротив, не создает) систему стимулов к эффективной деятельности в сфере микроэкономики.

В центре внимания Н. и. э. т. такие категории, как рыночные трансакции и их роль, трансакиионные издержки (см.), а также право (главным образом с точки зрения установления и поддержания прав собственности).

Большое место занимают институты, их содержание, образование и эволюция институциональной структуры, ее роль в обеспечении эффективного выбора и эффективного функционирования экономики. Серьезное внимание уделяется изучению траектории экономического развития страны в прошлом для уяснения ее настоящего и определения будущего. Широко используется сравнительный анализ экономических систем с точки зрения их институциональной структуры и ее эффективного функционирования.

Существенное, как теоретическое, так и практическое значение имеют разработки Д. Норта в области теории институтов. Он определяет институты как конструкции, созданные человеческим сознанием, как "правила игры" в обществе, созданные человеком, как ограничительные рамки, которые организуют взаимоотношения между людьми. Они задают структуру побудительных мотивов, стимулов человеческого взаимодействия, будь то в политике, социальной сфере или экономике. Институты включают все формы ограничений, созданных людьми для того, чтобы придать определенную структуру человеческим отношениям. Они могут быть формальными (институты права) и неформальными (общепринятые условности и кодексы поведения), могут быть продуктом человеческого сознания, а могут сформироваться стихийно, в процессе исторического развития. Институты выступают фундаментальными факторами функционирования экономических систем.

Иную функцию в сравнении с институтами выполняют организации. Они также структурируют взаимоотношения между людьми, но это уже не правила игры, а сами игроки, их стратегия. В понятие "организация" входят политические органы и учреждения, экономические структуры (фирмы, профсоюзы, семейные фермы, кооперативы), общественные и образовательные учреждения. Организации создаются для достижения определенных целей. В процессе движения к ним они выступают главными агентами институциональных изменений. Если организации направляют свои усилия на непродуктивную деятельность, это значит, что институциональные ограничения создали такую структуру стимулов, которая поощряет именно непродуктивную деятельность. По мнению Норта, в этом кроется одна из важнейших причин бедности в странах "третьего мира". Для стран, осуществляющих переход к рыночной экономике, создание эффективной институциональной структуры является, согласно Д. Норту, ключом к успешному осуществлению реформ.

Н. и. э. т. поддерживается и развивается многими экономистами, в том числе и в России. Однако ее принципиальная новизна неизбежно приводит к некоторой аморфности, многообразию определений и трактовок ряда категорий.

Особенность транзитивной экономики состоит в том, что в ней происходят радикальные институциональные изменения в системе политических, правовых, экономических и социальных отношений. Для анализа транзитивных экономик методология институциональной теории приобретает особое значение. В Украине структурные процессы, происходящие в обществе и экономике, являются практически неуправляемыми и неконтролируемыми, вектор институциональных изменений не определен и не формализован.

Вопросы институциональной структуризации экономики институциональной трансформации рассматривались в работах В.В.Дементьева [6], А.Е.Шас-титко, Д.Норта [1], С.И.Архиереева [2], С.Г.Кирдиной [3], Р.И.Капелюшникова. В институциональной теории появляется новая терминология, отражающая процесс развития этого направления экономической мысли. Так, для целей институционального анализа А.А.Гриценко предложил ввести термин „институциональная архитектоника”.

Вместе с тем, в отечественной научной литературе теория и практика функционирования институциональных секторов в экономике фактически не изучены, закономерности институциональных сдвигов не выявлены и не известны. Во многом в обществе отсутствует понимание того факта, что экономические процессы основываются на определенной институциональной структуре, которая до сих пор в Украине не сформирована.

Институциональный подход предполагает рассмотрение экономики не как статичной системы, а как динамичного процесса, который постоянно трансформируется. „Технологические и институциональные изменения – это ключи к пониманию общественной и экономической эволюции, которой присуща зависимость от ее пути…”, – писал Д.Норт [1,С.198].

По мнению С.И.Архиереева, применение термина "архитектоника", с одной стороны, к сознательно регулируемым процессам, а с другой – к не зависящим от сознательной деятельности, обусловливает наличие двух его основных значений – закономерностей сознательного построения структуры и отражения ее объективно сформировавшихся особенностей [ 2, С.69].

Исходной задачей архитектоники является прояснение соотношения различных уровней институциональной сферы и особенностей их взаимодействия. Очевидно, что построение системы формальных институциональных ограничений должно базироваться на знании глубочайших институциональных основ экономической деятельности, которого мы пока не имеем.

Сложность институциональной структуры общества обусловливает важную особенность институциональной архитектоники, демонстрирующую принципиальное отличие ее от экономической теории. Последняя изучает наиболее общие принципы экономических отношений, в то время как архитектоника изучает конкретные институты, обеспечивающие их функционирование в той или иной стране, их структуру и соотношения, обусловленные спецификой институциональной основы общества.

Таким образом, понятие "архитектоника" применимо к институциональной среде в двух основных значениях этого термина – для описания объективно сложившейся в обществе институциональной ситуации и для раскрытия принципов построения институциональной структуры, способов обеспечения устойчивости последней посредством сознательной деятельности людей.

Институциональная структура тесно связана с институциональной средой. Институционная среда состоит из системообразующих правил игры. В соответствии с терминологией, разработанной Д.Нортом и Л.Дэвисом, институциональная среда – это совокупность основополагающих политических, социальных и юридических правил, которые образуют базис для производства, обмена и распределения. В таком случае институциональная структура – это многомерная система координат, которую образует институциональная среда.

Традиционно в рамках неоклассического подхода анализ сосредоточен на экономическом выборе, который делали агенты в рамках данных (и достаточно стабильных) или вообще неспецифицированных институтов. Отсюда дискретность в анализе, поскольку за пределами внимания оставались изменения, которые происходили в предпосылках товарных трансакций.

Таким образом, институциональная структура оказывается экзогенной по отношению к модели выбора, тогда как экономические условия рассматриваются только как результат обмена.

В связи с этим интересной, на наш взгляд, является теория институциональных матриц, предложенная С.Г. Кирдиной [3]. Согласно ее концепции, институциональная структура экономики представляет собой совокупность элементов двух качественно разнородных типов: неизменных базовых институтов, определяющих тип институциональной матрицы общества, и институциональных форм, которые в отличие от базовых институтов изменчивы, постоянно обновляются и могут целенаправленно модифицироваться субъектами. Возможные модели базовых институтов ограничиваются западным типом институциональной матрицы (институты рыночной экономики) и восточным (институты "редистрибутивной" экономики), причем они полностью детерминируются характером материально-технологической среды национальной экономики.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20